Шестой оценочный цикл (AR6) Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК) завершился в марте 2023 года и отличается от предыдущих циклов оценки несколькими аспектами. Было подготовлено больше специальных докладов, чем в любой другой предыдущий цикл, включая Специальный доклад о глобальном потеплении на 1,5 °C (SR1.5), подготовленный по инициативе Рамочной конвенции Организации Объединённых Наций об изменении климата (РКИК ООН). Процесс был значительно задержан из-за пандемии коронавируса, встречи авторов и сессия окончательного утверждения проводились в виртуальном режиме. Опираясь на работу, начатую в AR5, рабочие группы (WG) были более интегрированы, а SR1.5 (2018) стал первым докладом, когда-либо подготовленным всеми тремя WG. Некоторые руководители МГЭИК отметили, что этот дух сотрудничества сохранялся на протяжении всего цикла AR6. Большую долю авторов МГЭИК составляли женщины (21% в AR5 и 34% в AR6) и выходцы из развивающихся стран (31% в AR5 и 35% в AR6), что свидетельствует о том, что МГЭИК приложила больше усилий для обеспечения разнообразия в авторстве и точках зрения в шестой оценке МГЭИК изменения климата (Standring and Lidskog 2021).

Выводы МГЭИК сыграли заметную роль в политических дебатах как на национальном, так и на международном уровне. AR6 появился в ключевой момент в глобальном управлении климатом, когда страны реализовывали и повышали амбициозность своих климатических целей. Он сыграл центральную роль в технической фазе первого Глобального обзора (GST) РКИК ООН, предоставив научно-техническую поддержку, позволившую сторонам коллективно оценить ход реализации Парижского соглашения и определить, как можно ускорить и углубить глобальный переход к углеродно-нейтральному будущему.

Однако МГЭИК не может почивать на лаврах. В условиях роста глобальных выбросов и экстремальных климатических явлений политическая нагрузка на МГЭИК и другие сообщества, занимающиеся глобальными климатическими знаниями, будет продолжать расти, поскольку им предстоит информировать страны о том, как адаптировать национальные экономики и глобальную экономическую систему, по-прежнему основанную на производстве и потреблении ископаемого топлива. Для обеспечения актуальности оценки изменения климата МГЭИК организация должна учитывать интересы и опасения всех участников, учреждений и масштабы действий, составляющих ответ мирового сообщества. С завершением работы над AR6 и началом работы над AR7 для сообщества МГЭИК настал ключевой момент для коллективной «инвентаризации» МГЭИК как организации и процесса оценки: это происходит как внутри организации, в рамках целевых групп и экспертных семинаров, так и за её пределами, посредством научных и общественных вкладов, таких как данный сборник. Ценные уроки для достижения этой цели можно извлечь из опыта и научного анализа AR6.

В этом тематическом сборнике авторы представляют аналитические выводы из AR6 и побуждают к размышлениям о том, как эти выводы могут быть включены в будущую работу МГЭИК. Авторы сборника фокусируются на ключевых эпистемических и организационных вопросах в докладах МГЭИК, анализируя области инноваций и противоречий – некоторые из них давно присутствуют в оценках МГЭИК, другие впервые представлены в последних оценочных докладах. Авторы тематических сборников исследуют как внутренние, так и внешние аспекты деятельности МГЭИК. В рамках внутреннего анализа авторы рассматривают процессы, практику и отношения внутри и между рабочими группами, группами глав, правительствами и организациями-наблюдателями. В рамках внешнего анализа статьи анализируют процессы, практику и отношения между МГЭИК и широким кругом субъектов и институтов, таких как научные сообщества, гражданское общество и частный сектор, органы власти разных уровней, РКИК ООН и международные организации. В то время как МГЭИК преодолевает напряжённость вокруг своей роли и места в глобальном политическом пространстве, регулируемом Парижским соглашением, как учёные, авторы, руководители и специалисты-практики оценивают процесс оценки состояния знаний о климате и информирования о принятии решений? И какие, по их мнению, новые задачи стоят перед AR7?

Представленная подборка статей содержит аналитические выводы МГЭИК по AR6 и прямо и косвенно демонстрирует некоторые ключевые вопросы, которые предстоит обсудить в AR7, поскольку МГЭИК переходит к работе над следующим набором оценочных докладов. Эта подборка статей делится на три категории: связь МГЭИК с РКИК ООН, знания, участие и коммуникация.

1 МГЭИК и РКИК ООН

В ходе переговоров, посвящённых контекстуализации научно-политических отношений между МГЭИК и РКИК ООН, авторы и руководители МГЭИК часто демонстрируют образ, связывающий воедино историю обеих организаций, синхронизируя доклады МГЭИК с важными вехами в РКИК ООН. На рис. 1 Первый оценочный доклад МГЭИК (FAR) и создание РКИК ООН связаны между собой, как и Второй оценочный доклад (SAR) и Киотский протокол, Третий оценочный доклад (TAR) и работа по адаптации в рамках РКИК ООН, Четвёртый оценочный доклад (AR4) и целевой показатель 2 °C, принятый в Копенгагене, а также Пятый оценочный доклад (AR5) с Парижским соглашением. AR6 продолжает эту тенденцию, подкреплённую постоянно растущим объёмом рецензируемой литературы, повышением осведомленности общественности и мерами по борьбе с изменением климата, что послужит основой для первого Глобального обзора.

 

Рис. 1

Стрелки на верхней и нижней осях X изображения, по-видимому, указывают на то, что это взаимодействие будет продолжаться и в будущем, поскольку доклады МГЭИК всегда будут доступны для научного обоснования ключевых решений международной политики в области климата. Создатели этого изображения, похоже, стремятся воплотить это в жизнь, хотя отношения между МГЭИК и РКИК ООН далеки от прямолинейности. Таким образом, не было гарантии, что МГЭИК переживёт создание РКИК ООН в 1992 году, и первому председателю МГЭИК, Берту Болину (Bert Bolin), пришлось выступать за продолжение её работы (Bolin, 2007). МГЭИК приходилось постоянно вырабатывать, а порой и пересматривать, свои отношения с РКИК ООН (и наоборот).

В последнее десятилетие отношения между МГЭИК и РКИК ООН всё больше беспокоили правительства некоторых стран-членов Группы. Например, на встрече в январе 2024 года в Стамбуле Исполнительный секретарь РКИК ООН Саймон Стил (Simon Steill) призвал Группу экспертов завершить отчёты AR7 к началу 2027 года, чтобы их выводы можно было включить в обсуждение второго Глобального обзора. Глобальный обзор заканчивается в конце 2028 года, но обсуждения начнутся в 2027 году, а его первая часть будет посвящена научным и техническим вопросам, в которых МГЭИК обладает значительным опытом. Эта просьба встретила серьёзное сопротивление, особенно со стороны Саудовской Аравии и Индии, выразивших обеспокоенность тем, что ускорение процесса оценки может повлиять на её качество и инклюзивность (IISD 2024b, a).

Многие развивающиеся страны – члены МГЭИК также испытывали беспокойство по поводу отношений между МГЭИК и РКИК ООН. С момента создания МГЭИК они стремились подчеркнуть, что изменение климата – это не просто научно-технический вопрос, но и вопрос развития, дифференциации, наращивания потенциала, финансирования и передачи технологий (Hughes, 2024). Роль SR1.5 в оказании давления на страны с целью повышения амбициозности, наряду с возросшим давлением на следующий раунд определяемых на национальном уровне вкладов, обусловленным результатами первого Глобального обзора, возможно, усугубила эту обеспокоенность.

Некоторые менее известные продукты МГЭИК, такие как специальные доклады и методологические отчёты, которые готовятся в ходе оценочного цикла, могут быть использованы для принятия срочных или технических мер реагирования на политические и другие потребности. В работе Синъитиро Асаямы (Shinichiro Asayama) «История и будущее специальных докладов МГЭИК: двойная роль политизации и нормализации» (2024, настоящий том) представлен подробный анализ специальных докладов, с учётом их роли как в возникновении политических противоречий внутри МГЭИК, так и в легитимации определённых вопросов, таких как наземные поглотители углерода, улавливание и хранение углерода. Асаяма также отмечает компромиссы между специальными докладами, которые позволяют оперативно реагировать на потребности политики, но быстро устаревают, и комплексными докладами рабочих групп, которые регулярно предоставляют обновлённую научную информацию, но готовятся медленно. Однако AR7 не воспроизведёт рекордное количество специальных докладов этого цикла оценки: на 60-й сессии МГЭИК в январе 2024 года был согласован только один специальный доклад по городам. Однако, вероятно, в следующем цикле роль методологических докладов будет расширена. Будет интересно понаблюдать, позволит ли эта стратегия в дальнейшем использовать методологические отчёты в качестве площадки для политических переговоров, особенно в рамках запланированной встречи экспертов AR7 и методологического отчёта по удалению углекислого газа, темы, которая становится всё более политически чувствительной, поскольку технологии становятся всё более необходимыми для ограничения потепления на уровне 1,5 °C или ниже (Cointe and Guillemot, 2023).

Авторы этого специального выпуска также рассмотрели взаимодействие между МГЭИК и РКИК ООН. Как анализирует Кари Де Прик (Kari De Pryck) в своей работе «МГЭИК и РКИК ООН как зоны торговли. Микропроцессы создания релевантности на глобальном интерфейсе науки и дипломатии», авторы МГЭИК и делегаты от правительств занимаются непростой работой по «согласованию», но и «сбалансированию» знаний на пленарных заседаниях по утверждению документов таким образом, чтобы отвечать коммуникационным потребностям и восприимчивости правительств, сохраняя при этом верность научным данным. Это важно, поскольку правительства используют послания МГЭИК для реализации на практике, а также для РКИК ООН, поскольку МГЭИК призвана содействовать формированию информационной базы для коллективных действий по борьбе с изменением климата. Однако на практике восприятие посланий МГЭИК РКИК ООН далеко не однозначно.

2 Знания

С момента своего основания МГЭИК занималась оценкой климатической науки – особого рода знаний. То, что считается климатологией, продолжало расширяться на протяжении истории МГЭИК, но это не означает, что границы знаний безграничны или что они не обсуждаются.

Некоторые вопросы действительно освещены лучше других. Например, наращивание потенциала как ключевой инструмент реализации, упомянутый в Парижском соглашении. Соня Клински и Амбудж Сагар (Sonja Klinsky and Ambuj Sagar) в своём эссе «Пропавшие без вести: потенциал и наращивание потенциала в ОД6 МГЭИК» (2024, этот том) рассматривают расплывчатое, универсальное выражение «наращивание потенциала» и показывают, что означает принятие этого понятия и его серьёзное отношение к процессам оценки. Авторы отмечают, что МГЭИК серьёзно отстаёт в этом отношении. В отличие от двух других инструментов реализации (финансов и технологий), в AR6 не было главы, посвящённой оценке наращивания потенциала. Однако оценка потенциала и его наращивание являются ключевым шагом к серьёзному восприятию важных, порой менее традиционных, знаний о климате, таких как исследования развития, критические гуманитарные науки и социология, и обеспечению их надлежащего учёта исследователями и политиками. В этой связи существуют важные выводы для самой МГЭИК. Как показывают дебаты о сроках публикации AR7, нехватка научного потенциала также служит обоснованием для замедления процесса оценок МГЭИК и их отделения от РКИК ООН и процесса глобальной инвентаризации. МГЭИК необходимо признать, что содержательное участие в её оценке, особенно экспертов из развивающихся стран, требует укрепления их потенциала.

Знания коренных народов и местного населения – ещё один важный источник информации, который часто недостаточно представлен в рецензируемой литературе, и МГЭИК подвергалась критике на протяжении всех циклов оценки за исключение этих знаний (Ford et al., 2012; 2016). Однако в организации сохраняются трудности, связанные с созданием и поддержанием барьеров для внедрения более разнообразных подходов к совместному производству знаний (van Bavel et al., 2022). МГЭИК была основана на ценности научных форм авторитета, которые упорядочивают отношения внутри групп отделений и организации в целом, и институционализировала её. Хотя оценка более разнообразных форм знаний – часто упоминаемая ценность, для её реализации потребуется инициировать открытое и вдумчивое обсуждение того, что представляет собой авторитетное климатическое знание и его носители, – замечание Памелы МакЭлви (Pamela McElwee) в статье «История двух групп: обучение и координация в рамках МГЭИК, МПБЭУ (Межправительственной научно-политической платформы по биоразнообразию и экосистемным услугам). и других научно-политических интерфейсов» (2025, настоящий том). Опираясь на свой опыт работы как автора в МГЭИК и МПБЭУ, МакЭлви предлагает ценные рекомендации о том, как МГЭИК может перенять опыт родственной организации в области внедрения знаний коренных народов и взаимодействия с различными заинтересованными сторонами.

Вышеупомянутые проблемы, более подробно рассмотренные Никласом Вагнером и Анной-Катариной Хорнидж (Niklas Wagner and Anna-Katharina Hornidge) в работе «Отучиться от современности? Критический анализ Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК)» (2024, настоящий том), приводят авторов к выводу, что МГЭИК остаётся «евроцентричной модернистской» организацией, которая поддерживает свой авторитет, отдавая предпочтение западному научному опыту и мировоззрению. По мнению авторов, усилия, направленные на внедрение многообразных систем знаний, находятся лишь на начальной стадии.

МГЭИК регулярно внедряет инновационные методы для предоставления надёжных и политически значимых оценок знаний о климате; она также устанавливает чёткие границы для этих знаний. Нигде это не проявляется так отчётливо, как в структуре МГЭИК, состоящей из трёх рабочих групп, с её довольно жёсткими границами для видов знаний, которые она может оценивать, и политических рекомендаций, которые она может вырабатывать. Следует продолжать задаваться вопросом, что МГЭИК оставляет в стороне, а также какие знания организация привносит и как продуктивно пересекать эти границы, в специальных докладах и за их пределами.

3 Участие

Вопрос о том, кто участвует в написании оценок МГЭИК, всегда был ключевым как для самой МГЭИК, так и для научного сообщества, изучающего деятельность организации со стороны. МГЭИК придерживается давней политики, направленной на обеспечение диверсификации авторского состава в рамках циклов оценки, что обеспечивает разнообразие взглядов и экспертных знаний, географическое представительство и гендерный баланс в группах авторов (МГЭИК, 2013). Многие сопредседатели и члены Бюро AR6 серьёзно отнеслись к участию, выходящему за рамки организационного минимума, активно стремясь к расширению участия экспертов из развивающихся стран, повышению представительства женщин (Gay-Antaki and Liverman, 2018) и исследованию новых практик, способствующих межкультурному общению и здоровой групповой динамике.

Как выглядит участие, когда оно реализуется в полной мере? Лидског и Стэндринг (Lidskog and Standring) в своей работе «Бесценная невидимость: академическое хозяйство в МГЭИК» (2024, этот том) показывают контраст между участием в процессе МГЭИК и возможностями влиять на его содержание. Они указывают на неявные, гендерно обусловленные ожидания, связанные с женщинами, в плане обеспечения гладкого и инклюзивного процесса, что часто идёт в ущерб более весомому интеллектуальному вкладу в доклад. Исследования, в том числе представленные в книге «Inside the IPCC» (O’Reilly et al., 2024), также показывают, что авторы МГЭИК из недопредставленных или находящихся в меньшинстве групп, мест или дисциплин по-прежнему чувствуют себя менее услышанными или испытывают трудности с включением своих взглядов в итоговый доклад в силу различных культурных факторов. Это подчёркивает трудности, с которыми сталкивается МГЭИК при решении вопросов участия без возможности влиять на распределение ресурсов, финансовых и иных, которые в конечном итоге лежат в основе глобальной политической экономии знаний.

Участие в AR6 было затронуто сложностями пандемии COVID-19, вынудившей проводить всю работу онлайн, как для завершения самих отчётов об оценке, так и для пленарных заседаний по утверждению, которые все три рабочие группы утвердили в онлайн-формате. Рассматривая не только участие авторов, но и межправительственное участие в ключевых выводах AR6, Патрик Байер и др. (Patrick Bayer et al.,) в «Участие правительств в виртуальных переговорах: данные с сессий утверждения МГЭИК» (2024, этот том) показали, что онлайн-пленарные заседания по утверждению увеличили размер делегаций правительств-членов, но это не обязательно привело к большему количеству вмешательств, особенно для тех, кто пострадал от европейского часового пояса. Онлайн-утверждения были не идеальными, но были обусловлены необходимостью. Однако очные пленарные заседания по утверждению также оставляют желать лучшего, как с точки зрения участия, так и процедурных вопросов. Таким образом, хаотичное утверждение Обобщающего доклада в Интерлакене (Швейцария), где сессия затянулась, вынудив авторов и представителей правительств работать более 72 часов подряд, вызвало опасения по поводу инклюзивности процесса (IISD 2024b, a). Есть надежда, что исследователи внимательно изучат эту тему в AR7 и предполагается, что стратегическое, целенаправленное использование виртуальных коммуникационных устройств может способствовать более широкому и эффективному участию в очных встречах. МГЭИК, как никакая другая организация, должна взять на себя инициативу по минимизации углеродного следа своих встреч и обеспечению условий труда, учитывающих разнообразные профессиональные и личные ограничения авторов, гарантируя, что участие не будет ограничиваться теми, кто может или хочет часто путешествовать самолётом.

Важный вопрос также заключается в том, почему учёные и эксперты участвуют в работе МГЭИК. Одна из причин — сильное чувство ответственности, как утверждает Фридерика Хартц (Friederike Hartz) в своей статье «Мы не дроиды» — чувство ответственности и аффективный опыт участников МГЭИК в процессе производства, оценки, коммуникации и внедрения климатической науки (2024, этот том). Статья показывает, что у авторов МГЭИК есть аффективные и этические отношения с их оценочной работой, учитывая значение того, что показывает климатическая наука, необходимого для решения проблемы. Авторы МГЭИК чувствуют ответственность не только за производство и оценку климатической науки, но и за её распространение и принятие решений. Профессиональным исследователям климата приходится справляться с «лицом к лицу с фактами» своих исследований, пристальным вниманием общественности и этической двойной связью между проведением исследований, которые являются максимально объективными, и одновременно заботой о действиях, которые производит их работа.

4. Коммуникация

МГЭИК распространяет свои выводы далеко за пределы правительств и РКИК ООН, как намеренно, так и непреднамеренно. В последних AR МГЭИК очень серьёзно подходила к коммуникации, нанимая экспертов-коммуникаторов для формулирования ключевых сообщений и формирования общественных дискуссий после публикации своих докладов. В двух сборниках анализировалось, как сообщения МГЭИК были восприняты (или нет) в основных и социальных сетях, с акцентом на англоязычный мир.

Веттс и др. (Wetts et al.) в статье «МГЭИК в гибридной публичной сфере: расходящиеся реакции на решения по смягчению последствий изменения климата в основных и социальных сетях» (2024, этот том) проводят сравнение между традиционными СМИ, освещающими доклад AR6 WGIII, и социальными сетями. Ведущие журналисты гораздо ближе подходили к ключевым сообщениям и критическим замечаниям МГЭИК, в том числе уделяя особое внимание быстрой и эффективной реализации решений. Однако каналы социальных сетей в большей степени воспроизводили информацию о катастрофах/последствиях, которая была более стандартной в предыдущих версиях докладов МГЭИК. Это свидетельствует о более тесной связи МГЭИК с традиционными СМИ: её члены могли делиться своими новыми сообщениями и взглядами на оценку напрямую с журналистами, работавшими ранее. Однако репортёры социальных сетей, как правило, более разрозненны и менее профессиональны, а также менее ограничены сообщениями, формируемыми МГЭИК.

Пейнтер и др. (Painter et al.) в работе «Распространение информации о климатическом будущем: мультистрановое исследование того, как СМИ представляют сценарии МГЭИК в докладах Рабочей группы 2021/2» (2024, настоящий том) напрямую анализируют, как представлялись сценарии МГЭИК, и обнаруживают, что общие социально-экономические пути (SSP) плохо освещаются. Это может быть симптомом более широкого круга проблем, включая недостаточное понимание SSP внутри МГЭИК, причём не только в СМИ, поэтому отсутствие последовательности или ясности в подходах МГЭИК к SSP распространяется и на общественность. В докладе представлено множество различных остаточных сценариев и путей развития событий: не следует ожидать, что эта проблема будет решена в AR7, хотя предполагается, что ей будет уделено значительное внимание.

Руководство МГЭИК осознаёт, как различные группы населения воспринимают их сообщения, а также ограниченность времени, отведённого на публикацию каждого из докладов. Однако климатические сообщения могут жить своей собственной жизнью, и не каждый человек или платформа, распространяющие сообщения МГЭИК, являются экспертами в области климатической журналистики. Изменение общественного мнения об изменении климата зависит от экспертов-коммуникаторов, которых нанимает МГЭИК, и аудитории, готовой воспринимать эти сообщения в свете противоборствующих нарративов. Также необходимо учитывать разнообразие аудиторий, поскольку сообщения МГЭИК часто создаются экспертами из стран глобального Севера и в первую очередь ориентированы на население стран глобального Севера. Эта область остаётся полной возможностей как для МГЭИК, так и для учёных, изучающих эту тему.

5 Выводы. Лёгких результатов недостаточно: сложный выбор

Авторы сборников прямо или косвенно предлагают рекомендации для достижения быстрых результатов — простые корректировки или изменения существующего процесса оценки МГЭИК, которые могут улучшить научную оценку и опыт авторов, — что особенно важно для удержания и поддержки авторов с более маргинализированными точками зрения, которые по-прежнему недостаточно представлены в докладах МГЭИК.

Однако невозможно больше просто срывать лёгкие результаты, будь то в климатической деятельности или в институциональной практике МГЭИК: настало время принимать сложные решения. Поскольку пленарные заседания, посвящённые утверждению докладов, — и даже пленарные заседания, на которых Группа экспертов не утверждает доклады, — становятся всё более продолжительными, и возникает всё больше конфликтных ситуаций, следует обратить внимание на то, как процедурные механизмы МГЭИК способствуют возникновению разногласий и достижению консенсуса. Многосторонние дискуссии о климатических знаниях важны и необходимы, и институциональная структура МГЭИК способствует этому на протяжении каждого цикла оценки. Однако: эти процедуры МГЭИК могут быть цинично использованы для подрыва самой МГЭИК и её работы, а также её эффективности в предоставлении научных консультаций РКИК ООН.

Чтобы не стать заложницей критики, МГЭИК должна серьёзно отнестись к проблемам наращивания потенциала, обеспечения справедливости и включения различных систем знаний. Ключевая сила МГЭИК заключается в её социальной динамике и сочетании разных людей и личностей. Строгие процедуры, учитывающие заботу и этические принципы участия, могут сделать МГЭИК сильнее: как в её научной деятельности, так и в её политической и общественной осведомлённости. Участие сотен экспертов-климатологов-добровольцев со всего мира, представляющих широкий спектр дисциплин, обладающих различными знаниями и опытом, и совместная работа над созданием оценок знаний о климате — это не просто обуза, а достижение, которое стоит отметить и вложить в укрепление этой роли в ОД7 и далее.

Литература

Asayama S (2024) The history and future of IPCC special reports: A dual role of politicisation and normalisation. Clim Change 177(9):137
Bayer P, Crippa L, Hughes H, Hermansen E (2024) Government participation in virtual negotiations: evidence from IPCC approval sessions. Clim Change 177(8):132
Bolin B (2007) A history of the science and politics of climate change: the role of the Intergovernmental Panel on Climate Change. Cambridge University Press, Cambridge, UK
Cointe B, Guillemot H (2023) ‘A history of the 1.5°C target’. WIREs Clim Chang n/a(n/a):e824. https://doi.org/10.1002/wcc.824
Ford JD, Vanderbilt W, Berrang-Ford L (2012) Authorship in IPCC AR5 and its implications for content: climate change and indigenous populations in WGII. Clim Change 113(2):201–213. https://doi.org/10.1007/s10584-011-0350-z
Ford JD, Cameron L, Rubis J, Maillet M, Nakashima D, Willox AC, Pearce T (2016) Including indigenous knowledge and experience in IPCC assessment reports. Nat Clim Chang 6(4):349–353. https://doi.org/10.1038/nclimate2954
Gay-Antaki M, Liverman D (2018) Climate for women in climate science: women scientists and the intergovernmental panel on climate change. Proc Natl Acad Sci 115(9):2060–2065
Hartz F (2024) “We are not droids”–IPCC participants’ senses of responsibility and affective experiences across the production, assessment, communication and enactment of climate science. Clim Change 177(6):89
Hughes H (2024) The IPCC and the politics of writing climate change. Cambridge University Press, Cambridge, UK
IISD (2024a) Summary of the 60th session of the intergovernmental panel on climate change. Earth Negot Bull 12(843):1–16
IISD (2024b) Summary of the 58th session of the intergovernmental panel on climate change. Earth Negot Bull 12(819):1–22
IPCC (2013) Principles governing IPCC work. Amended at the Thirty-Seventh Session. Batumi, Georgia. October 14–18
IPCC (2018) Global warming of 1.5°C. An IPCC special report on the impacts of global warming of 1.5°C above pre-industrial levels and related global greenhouse gas emission pathways. In: V Masson-Delmotte, P Zhai, H-O Pörtner et al (eds) The context of strengthening the global response to the threat of climate change, sustainable development, and efforts to eradicate poverty. Cambridge, UK and New York, NY, Cambridge University Press
IPCC (2020) The IPCC and the sixth assessment cycle [Brochure]. 2020-AC6_en.pdf
Klinsky S, Sagar A (2024) Missing in action: capacity and capacity building in the IPCC’s AR 6. Clim Change 177(8):133
Lidskog R, Standring A (2024) Invaluable invisibility: academic housekeeping within the IPCC. Clim Change 177(10):151
O’Reilly J, Vardy M, De Pryck K, Feital M (2024) Inside the IPCC: how assessment practices shape climate knowledge. Cambridge University Press, Cambridge, UK
Painter J, Marshall S, Leitzell K (2024) Communicating climate futures: a multi-country study of how the media portray the IPCC scenarios in the 2021/2 Working Group reports. Clim Change 177(6):82
Standring A, Lidskog R (2021) (How) Does diversity still matter for the IPCC? Instrumental, substantive and co-productive logics of diversity in global environmental assessments’. Climate. 9(6):99
van Bavel B, MacDonald JP, Dorough DS (2022) Indigenous knowledge systems. In: KD Pryck, M Hulme (eds) A critical assessment of the intergovernmental panel on climate change. Cambridge, Cambridge University Press. Chapter, pp 116–25
Wetts R, Painter J, Loy L (2024) The IPCC in the hybrid public sphere: divergent responses to climate mitigation solutions in mainstream and social media. Clim Chang 177(12):178

 

Ссылка: https://link.springer.com/article/10.1007/s10584-025-03997-2