Роман Вильфанд: в этом году было зафиксировано рекордное число опасных природных явлений

МОСКВА, 28 дек - РИА Новости. Рекордное количество в 1155 опасных погодных явлений было зафиксировано в 2021 году в России, что превысило предыдущий рекорд 2008 года, сообщил журналистам научный руководитель Гидрометцентра Роман Вильфанд на пресс-конференции в МИА "Россия Сегодня" во вторник.
В этом году было зафиксировано самое большое количество опасных явлений. За 11 месяцев (данные за декабрь не пришли) произошло 1155 опасный явлений на территории страны. До сих пор самое большое количество было в 2008 году - 1090", - сказал Вильфанд.
Он добавил, что в 2020 году фиксировались 1000 опасных явлений.

 

Ссылка: https://ria.ru/20211228/priroda-1765832122.html

 

 

 

 

Изменение климата в России происходит быстрее, чем в остальном мире, и в этом году страна начала предпринимать активные действия по сокращению выбросов парниковых газов и адаптации к росту температур. РФ объявила о том, что станет климатически нейтральной к 2060 году, принято решение о декарбонизации экономики страны, а делегация России на переговорах по климату в Глазго была одной из самых многочисленных и активных. О том, как изменился мир после Глазго, о "голоде" в регионах на специалистов по климату, о новых законах и необходимости введения цены на углерод рассказал корреспонденту РИА Новости Наталье Парамоновой советник президента РФ по климату Руслан Эдельгериев.

– Руслан Саид Хусейнович, можете подвести итоги года для России в сфере углеродного регулирования и борьбы с изменением климата?

– В 2021 году были приняты ключевые документы климатической политики, разработка которых велась несколько лет. Закон "Об ограничении выбросов парниковых газов", который создает основу для осуществления в России климатических проектов – мероприятий по сокращению выбросов/увеличению поглощения парниковых газов. Он также обязывает крупные компании представлять отчетность по выбросам. Закон предусматривает принятие целевых показателей сокращения выбросов для экономики в целом и отдельных отраслей. Была также принята "Стратегия социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года". Следует особо отметить объявленный президентом Владимиром Путиным курс на достижение углеродной нейтральности не позднее 2060 года.

Другим важным итогом стало успешное согласование дальнейших шагов по борьбе с изменением климата на международном уровне (конференция в Глазго, COP26) и, в частности, принятие правил работы рыночных механизмов по статье 6 Парижского соглашения.

– Перейдем к будущему, какие документы будут приняты в следующем году?

– К настоящему моменту приняты документы довольно общего порядка. Оба приведенных выше документа должны быть содержательно раскрыты в дальнейшем. В случае с законом это будут акты правительства и федеральных ведомств, которые должны быть приняты в скором времени. Стратегию предстоит дополнить планом снижения углеродоемкости экономики страны, который должен быть утвержден в первой половине следующего года. В скором времени рассчитываю на принятие федерального закона об эксперименте с системой торговли выбросами в Сахалинской области.

Кроме того, в ближайшие месяцы должна быть утверждена федеральная научно-техническая программа по экологическому развитию и климатическим изменениям.

В плане адаптации мы ожидаем, прежде всего, утверждения плана мероприятий второго этапа адаптации после 2022 года. К тому же в конце 2022 года пройдет очередная конференция ООН по изменению климата в Шарм-эш-Шейхе, в которой мы также примем участие.

– Какие у вас приоритеты в работе на 2022 год?

– Мне были бы важны следующие результаты: полноценное введение в строй системы климатических проектов; сокращение выбросов/увеличение поглощения от лесов и других экосистем, в том числе за счет активизации борьбы с пожарами; проработка возможностей введения углеродного налога взамен некоторых существующих природоохранных и природоресурсных налогов и сборов; переход от планирования к реальным действиям в области адаптации; вовлечение регионов и городов в работу по направлению низкоуглеродного развития.

– Недавно глава Росводресуров говорил о том, что недооценена стоимость воды. Получается, что у нас все природные ресурсы недооценены, а также влияние заводов на окружающую среду. Как вы думаете, можно ли исправить положение, что надо делать?

– В экономике природопользования и изменения климата существует фундаментальная проблема, связанная с отсутствием цены на выбросы. Так, сегодня промышленные предприятия и даже личные автомобили могут выбрасывать парниковые газы в атмосферу, но не платить за это. При отсутствии цены эти факторы перестают учитываться при принятии экономических решений. Соответственно, это ведет к нерациональному, расточительному использованию природных ресурсов и загрязнению нашей природы.

Поэтому весь мир идет по пути углеродного ценообразования – придания экономического смысла ограничениям воздействия на окружающую среду. Это эффективная модель, но ее нужно вводить осторожно, чтобы не допустить излишнего воздействия на бизнес и население. В области изменения климата, например, мы выстраиваем систему добровольных климатических проектов с продажей углеродных единиц.

– Недавно был опубликован доклад швейцарских финансистов о том, как надо жить рядовому гражданину, чтобы выбросов было как можно меньше. Оказалось, что ванну надо принимать раз в неделю, покупать пять футболок в год и спускать воду в унитазе два раза в день. Обсуждение темы в интернете подняло волну негодования, что опять все бремя борьбы с климатом ложится на гражданина, а бизнес ничего делать не собирается. Какова, на ваш взгляд, ситуация? Как найти баланс между тем, что делает гражданин, что – бизнес, а что – государство?

– Мне нравится ответ президента России Владимира Владимировича Путина на схожий вопрос в рамках инвестиционного форума "Россия зовет!". Нужно подходить к этому вопросу ответственно, тщательно продумывая каждые шаги. Но при этом не забывать об ответственности перед природой и нашими детьми и внуками. Именно поэтому сейчас в Российской Федерации мы выстраиваем не ограничительную, а стимулирующую климатическую политику. Ведем активную работу с предпринимателями, пытаемся найти общий язык. Во многих странах государство буквально "выкручивает руки" местному бизнесу ради климатической повестки. Мы же, напротив, активно взаимодействуем с Торгово-промышленной палатой, с РСПП и "Деловой Россией" и другими объединениями.

– Долгое время в России не было единой общественной позиции по поводу изменения климата. Как вам кажется, она сейчас сложилась?

– А может ли в большом обществе быть единая позиция вообще по какому-либо вопросу? Как по всем вопросам, так и по климату, есть много разных мнений, и это нормально. Даже ученые расходятся в своих оценках, и это хорошо, это заставляет науку двигаться вперед, искать новые данные, анализировать причины и последствия, доказывать свою позицию. По поводу изменения климата есть общее согласие в том, что изменения происходят – мы их наблюдаем, они фиксируются инструментально.

Человек вносит в это значительный вклад своей деятельностью – вот с этим не все согласны, но в Шестом оценочном докладе МГЭИК (2021 год) показано, что выбросы парниковых газов в результате деятельности человека являются причиной потепления примерно на 1,1 C с 1850−1900 годов. С оценками большой международной группы ученых трудно спорить.

Есть практически единое мнение: надо принимать меры по предотвращению роста глобальной средней температуры. А вот какие меры принимать – в этом мнения расходятся на всех уровнях, потому что здесь начинается вопрос разных подходов, требуются значительные финансовые ресурсы, затрагиваются бизнес-интересы. Эти вопросы обсуждаются на заседаниях министерских рабочих групп, представители общественности в них тоже участвуют, зачастую трудно, но компромисс находится.

– В предыдущий раз мы с вами говорили об образовании. Скажите, будут ли климатические курсы в РАНХиГС, где в основном учатся и повышают квалификацию чиновники? Куда уже можно идти учиться, чтобы понять, как адаптироваться к изменениям климата и как их предотвратить?

– Действительно, проблема подготовки квалифицированных кадров по климатическим вопросам стоит достаточно остро. В настоящее время есть огромный спрос на таких специалистов как со стороны бизнеса, так и государства. Необходимо расширять потенциал государственных служащих и организовывать специальные семинары по декарбонизации. Особенно сложно ситуация обстоит в регионах, которые должны подготовить региональные планы по адаптации к изменению климата. К сожалению, около половины субъектов Российской Федерации еще не представили свои региональные планы и, скорее всего, проблема кроется именно в недостатке кадров.

При разработке законодательства мы проводим глубокий анализ научных данных и лучших мировых практик. По сути, это реализация принципа "learning by doing" – обучение на деле.

Я также рад видеть открытие новых бакалаврских и магистерских программ для подготовки специалистов в области изменения климата. Ведущие московские вузы, НИУ ВШЭ, МГИМО и другие запустили в этом году магистерские программы по низкоуглеродной трансформации и климатическому менеджменту. В регионах центрами компетенций должны стать ВУЗы, на базе которых реализуется программа "карбоновых полигонов".

– Скажите, а каким образом при дефиците кадров субъекты РФ могут готовить планы адаптации?

– Проведению экспериментов и подготовке региональных планов адаптации должно предшествовать проведение научно-исследовательских работ. В них необходимо оценить баланс выбросов и поглощений парниковых газов, возможные экосистемные решения в регионе. Так, например поступила Чеченская республика, для которой научно-исследовательскую работу сделала Высшая школа экономики.

В 2022 году начнем разработку второго этапа национального плана адаптации к изменению климата. Реализация мероприятий потребует дополнительных инфраструктурных инвестиций, с чем, должен признать, существуют определенные затруднения. Однако надеюсь, что мы сможем создать эффективный механизм для привлечения частных инвестиций.

– Вопросы изменения климата затрагивают разные аспекты: трудовые мигранты, рост числа опасных явлений, изменение подходов к строительству и масса других. Какие вопросы в России надо решать в первую очередь?

– Критическую важность приобретает адаптация, которая требует огромных инфраструктурных инвестиций и долгосрочного видения. К сожалению, не только в России, но и во всем мире адаптационные мероприятия не поспевают за происходящим изменением климата.

При этом нашей стране стоит всерьез озаботиться именно адаптацией к изменению климата – на этом планирую сосредоточить свое внимание в 2022 году. По оценкам Росгидромета, изменение климата на территории Российской Федерации происходит примерно в 2,5 раза интенсивнее, чем в среднем по миру, что приводит к уменьшению площади морского льда Арктики, возрастанию повторяемости и интенсивности экстремальных гидрометеорологических явлений, засухам. Особую роль "на стыке" адаптации и митигации будет играть борьба с лесными пожарами – здесь необходимо создать комплексную дорожную карту по предупреждению и борьбе с ними.

– На COP26 в столовых на блюдах было указано, какой у них углеродный след. Как вы думаете, стоит ли ввести нечто подобное в России, пусть в добровольном порядке?

– Поскольку, как вы сказали, речь идет о введении подобного в добровольном порядке, то есть, частными субъектами, то ответить на этот вопрос смогут только они. С течением времени сегмент потребителей, внимательно относящихся к углеродному следу своих покупок, будет расти. Могу предположить, что сейчас вводить подобное имеет смысл разве что в каких-то отдельных сетях магазинов или ресторанов, которые посещают люди, которые могут себе позволить заплатить дополнительную сумму в обмен на такую информацию. Я сам лично знаю немало людей, которые озабочены такими вещами; им бы это пригодилось. В конечном же итоге я думаю, что введение такой системы – вопрос времени; другое дело, насколько скоро это произойдет и насколько широко будет распространено.

– В России очень слабо развиты гражданские организации, которые занимаются климатическими вопросами. У нас фактически один Аршак Макичян из Fridays for Future и Гринпис. Как вам кажется, стоит ли ждать бума гражданской активности в этой сфере? Помогла бы она вам или помешала? Также были претензии, что в Глазго российская делегация почти не общалась с зарубежными корреспондентами и активистами, вопросы на конференции задать было нельзя, время вышло. Скажите, видите ли вы в будущем российскую делегацию более открытой для комментариев?

– Мне кажется ошибочным сводить все гражданское общество к одному человеку. На самом деле, подобных организаций в разы больше, и они оказывают важную поддержку при формулировании государственной политики. Я получаю множество писем, аналитических записок и предложений по самым разным аспектам климатической повестки. Я внимательно отслеживаю новые публикации и поддерживаю различные организации для того, чтобы они давали конструктивные предложения.

По поводу Глазго скажу откровенно: времени действительно было мало. Как вы знаете, конференция была отложена на год из-за коронавируса, и повестка была весьма значительной. Но мы постараемся впредь более активно давать комментарии и разъяснения не только по международной, но и внутренней климатической политике.

– Руслан Саид Хусейнович, можете ли вы пояснить позицию России, почему страна не поддержала резолюцию Совета Безопасности ООН, которая предполагала внесение климата в повестку совета?

– На протяжении многих лет на международной арене предпринимаются попытки связать изменение климата практически со всеми вопросами повестки дня. Теперь очередь дошла и до безопасности, которая традиционно воспринималась как связанная с объявлением войны и мира.

Позиция Российской Федерации заключается в том, чтобы рассматривать вопросы изменения климата в рамках профильных форматов – Рамочной конвенции ООН об изменении климата и Парижского соглашения. Прежде всего, необходимо активизировать коллективное сотрудничество в рамках существующих механизмов, расширить их возможности и приступить к реальным действиям по сокращению выбросов парниковых газов. Так, правила реализации рыночных механизмов статьи 6 были приняты спустя шесть лет после принятия Парижского соглашения. Не нужно создавать новые форматы, если потенциал уже существующих не раскрыт до конца.

При этом необходимо понимать широкий спектр инструментов, которыми располагает Совет Безопасности ООН в соответствии с уставом организации. Мы не хотим, чтобы наступил момент, когда из-за якобы "неамбициозных" климатических целей будут вводиться санкции или иные инструменты сдерживания. Каждая страна самостоятельно выбирает траектории декарбонизации, что полностью соответствует Парижскому соглашению.

– Какой будет климатическая повестка после Глазго? Какие тренды?

– После 26-й сессии Конференции сторон РКИК ООН в Глазго климатическая повестка в мире будет лишь обостряться. Очевидно, что по мере повышения внимания к этому вопросу, роста инвестиций в новые сектора экономик ставки будут только расти.

Одним из проявлений растущей климатической конкуренции, вероятно, станут климатические клубы. Олаф Шольц, будучи еще вице-канцлером ФРГ, при поддержке США заявлял о необходимости создания объединений "климатически ответственных" государств. Но возникает много вопросов: кто будет проводить отбор в такие клубы и по каким критериям? Какие преимущества даст членство в таких клубах, и какие вероятные санкции будут введены в отношении неприсоединившихся? По сути, подобные клубы будут приводить к разделению мира, субъективному и одностороннему разделению на "хороших" и "плохих", что лишь усилит напряженность между развитыми и развивающимися государствами на климатическом треке. Британскому председательству в Глазго удалось не допустить раздора между разными группами стран, но пока непонятно, что будет дальше.

Со своей стороны призываем партнеров сосредоточиться на снижении воздействия на климатическую систему – именно эту цель мы рассматриваем как первостепенную. Ошибочно ставить во главу угла стремление "задушить" какую-либо отрасль, будь то добыча угля или атомная энергетика. Однако наши зарубежные партнеры все же начинают понимать ошибочность своих подходов: недавно исполнительный вице-председатель Еврокомиссии Франс Тиммерманс заявил о том, что энергопереход должен быть социальным и учитывать интересы населения. Также мы видим сигналы от ЕС в деле признания атомной энергетики низкоуглеродной.

Наша страна выступает за применение коллективных механизмов: гармонизацию углеродных рынков, разработку совместных подходов к углеродному ценообразованию, техническому и образовательному сотрудничеству. Также призываем к здравому подходу по учету поглощения в лесном секторе и активной реализации лесоклиматических проектов.

 

 Ссылка: https://ria.ru/20211228/edelgeriev-1765353758.html

 

 

 

Советник президента России Эдельгериев: мир не успевает адаптироваться к изменению климата.

МОСКВА, 28 дек - РИА Новости. Изменение климата происходит быстрее, чем человечество к нему адаптируется, заявил в интервью РИА Новости советник президента РФ по климату Руслан Эдельгериев.

"Критическую важность приобретает адаптация, которая требует огромных инфраструктурных инвестиций и долгосрочного видения. К сожалению, не только в России, но и во всем мире адаптационные мероприятия не поспевают за происходящим изменением климата. При этом нашей стране стоит всерьез озаботиться именно адаптацией к изменению климата, на этом планирую сосредоточить свое внимание в 2022 году", - сказал Эдельгериев.

Он напомнил, что, по оценкам Росгидромета, изменение климата на территории РФ происходит примерно в 2,5 раза интенсивнее, чем в среднем по миру, что приводит к уменьшению площади морского льда Арктики, возрастанию повторяемости и интенсивности экстремальных гидрометеорологических явлений, засухам. Особую роль на стыке адаптации и предотвращения изменения климата, по его мнению, будет играть борьба с лесными пожарами: здесь необходимо создать комплексную дорожную карту по предупреждению и борьбе с ними.

 

Ссылка: https://ria.ru/20211228/klimat-1765751476.html

 

 

 

 

 

Каждый день мы замечаем изменения природы: как появляются первые ростки, как реки становятся более полноводными или, наоборот, мелеют, как постепенно Солнце поднимается всё выше и становится теплее, спеет урожай, ветер становится всё «злее», природа «засыпает», вместо дождя идёт снег… Для этого не нужны какие-то специальные сложные приборы. Мы даже можем припомнить, как отличался один сезон от того, что был годом или даже несколькими годами ранее. Был ли он холоднее, засушливее. Но глобальные изменения климата отследить не так просто, в особенности, когда речь идёт о различии всего на 1-2°С. В действительности ли происходит глобальное потепление климата? Как учёные это определили? Какова роль парниковых газов в изменении климата? Об этом – в интервью с научным руководителем Института глобального климата и экологии имени академика Ю.А. Израэля, заслуженным деятелем науки Российской Федерации, профессором Сергеем Михайловичем Семеновым.

Учёные заметили, что климат меняется всё более стремительно, но как мы знаем, в истории уже были значительные изменения климата. Результат одного из них – на Земле больше не осталось мамонтов. Почему климат менялся ранее и почему учёные пришли к выводу, что климатические изменения сегодня – антропогенные?

Давайте для начала определим, что значит ранее, например – за последний миллион лет. В этот миллион лет действовали и продолжают действовать естественные факторы изменения климата. Самые короткие – это внутренние колебания в климатической системе Земли, например, явления типа Эль-Ниньо. Их цикл длится несколько лет. А есть циклические колебания с продолжительностью примерно в сто тысяч лет и чуть больше. Это так называемые циклы Миланковича. Они определяются колебаниями параметров орбиты Земли вокруг Солнца. Это приводит к тому, что возникают колебания потока солнечной энергии, поглощаемой земной системой. Эти колебания всегда были и всегда будут. Они вызывают естественные колебания климата, но ненаправленные. Они в среднем ни восходящие, ни нисходящие. Они колебательные, как синус.

Иллюстрация повышения уровня моря с 1993 по 2020 год ежегодно в среднем на 3,29 (+/-0,3) мм. Источник: public.wmo.int

 Ещё у нас есть, как известно, антропогенные изменения климата. Эти антропогенные изменения климата вызваны экономическим развитием. Они связаны с тем, что в процессе экономического развития мы сжигаем ископаемое органическое топливо – нефть, уголь, газ – и обогащаем атмосферу парниковыми газами. Это однонаправленный, не колебательный процесс. Чем больше мы сжигаем, тем больше теплеет, тем сильнее меняется климат.

Как учёные догадались, что теперешние изменения климата антропогенные? Изменения сегодня – смесь антропогенных и естественных изменений. Если попытаться прогнозировать «задним числом» климат XX столетия только при помощи естественных колебаний и получить некоторую кривую изменений, скажем, средней глобальной температуры, а потом сравнить её с тем, что, фактически, наблюдали на метеорологических станциях, то получатся расхождения. Эти кривые не будут похожи. А если включить в расчёт антропогенное влияние на климатическую систему, то сходство будет значительное. В общих чертах в этом и состоит обоснование наличия сильного антропогенного влияния на современный климат.

Сергей Михайлович, везде ли наблюдают изменения климата? И зависят ли различия от мест? Может быть, где-то происходят бОльшие изменения?

Да, действительно, изменения климата, в частности, потепление, неоднородно в пространстве. Где-то теплеет быстрее, где-то теплеет медленнее. В некоторых местах даже временно холодает. Происходит это потому, что земная поверхность неоднородна.

Механизм антропогенного потепления из-за обогащения атмосферы парниковыми газами состоит в частности в том, что увеличивается поток инфракрасного излучения от атмосферы к земной поверхности вследствие того, что в атмосфере становится больше парниковых газов. Это – антропогенное усиление парникового эффекта. Поверхность Земли неоднородна, и поэтому та прибавка к поглощенной энергии по-разному расходуется. На суше она в значительной степени расходуется на потепление, нагревание. А в океане она расходуется также и на испарение, и это довольно значительный расход энергии. Поэтому океан теплеет значительно медленнее, чем теплеет суша.

Есть и другие причины. Везде из-за усиления парникового эффекта, из-за обогащения атмосферы парниковыми газами земная поверхность поглощает больше энергии. Но ещё существует перенос энергии внутри климатической системы, скажем, в Северном полушарии – меридиональный перенос из низких широт в высокие. Поэтому в Арктике происходит усиление потепления, перенос дополнительного тепла из низких широт в Арктику. Там больше теплеет, чем в низких широтах. Это – одна из причин большего потепления в высоких широтах.

Неоднородное изменение климата от -0.6 до 2.5 °C. Иллюстрация из презентации С.М. Семенова

Имеются и другие причины. Естественное потепление (или изменение климата) неоднородно в пространстве. В разных регионах существуют несовпадающие друг с другом по фазе потепления, иногда и временное похолодание, как, например, сейчас в Северной Атлантике. То, что мы наблюдаем – это смесь двух процессов: однонаправленного антропогенного потепления и естественных колебаний, которые разные в разных точках земной поверхности.

Например, Северная Атлантика находится под влиянием сильного естественного процесса – переноса тепла с Гольфстримом. Гольфстрим переносит то больше тепла, то меньше. На фоне этих естественных колебаний получается, что сумма естественных и антропогенных факторов то приводит к усилению потепления, то к его замедлению, то даже к временному похолоданию.

А как сейчас животные реагируют на эти изменения. На них влияют климатические изменения?

Наибольшие изменения климата происходят в Арктике, где обитают белые медведи. Из-за таяния льдов белые медведи не могут добраться до мест, где обычно добывают пищу и подходят к местам, где живут люди. В 2019 году 56 медведей подошли к чукотскому поселку Рыркайпий.
Источник фото: gismeteo.kz

Конечно, влияют. Разумеется, всё живое на Земле очень сильно зависит от климата. И те процессы, которые происходят, скажем, фотосинтез растений – базовый процесс, в ходе которого образуется первичная продукция, – и распад мёртвого органического вещества, и многие другие процессы зависят от климата. Но биосфера – это очень гибкая система с многочисленными запасными связями, многими дублированиями в силу большого её разнообразия. Из-за изменения климата некоторые экосистемы, особенно находящиеся в уникальных условиях, некоторые виды, особенно редкие, обитающие в уникальных условиях, могут быть утрачены. Но говорить о какой-то угрозе биосфере в целом – не стоит. Я думаю, что она достаточно устойчива и до сих пор имеет достаточные возможности адаптироваться.

То есть человек не рискует остаться в полном одиночестве на планете?

Пока такого риска не наблюдается.

Большое влияние на изменения климата оказывают парниковые газы. У них одинаковая способность изменять климат, или какие-то в этом отношении более эффективны, а какие-то действуют слабее?

Они имеют специфическую эффективность. Парниковые газы, которые в массе выбрасываются в атмосферу в ходе хозяйственной деятельности человека, это, прежде всего, углекислый газ, метан, закись азота. Из них самым «мощным» парниковым газом считают закись азота, затем следует метан, далее – углекислый газ. Это в расчёте на одну тонну выброшенного в атмосферу вещества. Но абсолютный эффект гораздо больше от углекислого газа, поскольку его выбросов больше всего. Вклад остальных газов тоже существенен. Сейчас проблема метана начинает рассматриваться как всё более и более приоритетная.

Один из известнейших поглотителей парниковых газов – лес. Путём объединения спутниковых данных с данными мониторинга на местах исследований ЮНЕСКО совместно с коллегами выявили, что некоторые леса выбрасывают больше углерода, чем поглощают. Как такое возможно?

В каждой лесной экосистеме идут два процесса: первый – поглощение углекислого газа из атмосферы в ходе фотосинтеза и образования первичной продукции. То есть углерод, который был в атмосфере в составе углекислого газа, CO2, постепенно встраивается в ткань растения. Образуются новые листья, ветви, ствол, корни и так далее. Есть второй процесс – отмирание и разложение всего этого. При разложении (при измельчении животными, разложении бактериями) в конце концов получаются вода и углекислый газ. Это – процесс распада.

В докладе ЮНЕСКО сказано, что в 10 из 257 охраняемых лесов выделение углерода оказалось выше, чем поглощение. Причина - засуха и пожары. Чтобы леса работали "эффективно", необходим уход и более быстрое реагирование при пожарах, чтобы они не успевали распространиться.Источник фото: whc.unesco.org

У молодых лесов превалирует процесс поглощения, а распад незначителен. И так происходит до достижения лесами «зрелого» возраста. По достижению «зрелого» возраста, поглощение примерно уравновешено выделением из лесной экосистемы. То есть в год на гектар поглощается примерно столько, сколько выделяется. Затем лес становится старым и происходит процесс распада. Поглощается меньше, а выделяется больше. При этом, если говорить о наших бореальных лесах, там становится много погибших сухих деревьев. Это пожароопасная ситуация. И тогда этот распад может случиться рывком. Во время крупного пожара выделяется очень много углекислого газа. Это и сгоревшая биомасса наземных частей растений, и тот углекислый газ, который выделяется из почвы, когда начинают разлагаться те части растений, которые находились под поверхностью земли. Выделяется при пожарах и метан.

Так что молодые леса могут, в основном, поглощать углекислый газ, а леса «преклонного» возраста, в основном, его выделяют. Причём соотношение этих процессов – температурозависимое. При повышении глобальной температуры, процесс разложения начинает активизироваться. То есть леса – 70-летние, 100-летние бореальные леса – могут становиться источниками углерода, хотя до сих пор являются поглотителями.

В таком случае, если есть такая опасность, что леса будут выделять углекислый газ, может быть, легче посадить новые леса, и они будут более эффективны?

У вас замечательная инженерная идея. И она много раз высказывалась. Это возможно при наличии свободных земельных ресурсов, которые есть далеко не во всех странах. Например, где-нибудь в Чехии свободных земельных ресурсов, полагаю, уже просто нет. Вся земля использована с хозяйственными, рекреационными, заповедными целями. В России такие земли пока есть.

Конечно, можно сажать молодые леса. Эти молодые леса будут поглощать углекислый газ. Мы таким образом организуем сток углекислого газа из атмосферы. Возникает законный вопрос: когда они станут взрослыми, «зрелыми» лесами, куда нам всё это девать? Если мы попробуем это сжечь, то это уловленное CO₂ опять выделится в атмосферу. Мы можем попробовать сделать деревянные дома и мебель из этого, но надо ли нам столько деревянных домов и мебели? Это вопрос совершенно неясный. Поэтому вопрос: как законсервировать выращенную древесину?

Таким образом, идея сажать молодые леса, потом их срубать, древесину консервировать, чтобы оттуда не выделялся углекислый газ, чтобы она не разлагалась, и опять сажать новые леса и так далее сама по себе неплохая. Допустим даже, что это обеспечено финансами и земельными ресурсами. Но как организовать "склады" для срубленных нами деревьев? Без этого CO2 опять будет выделяться в атмосферу. Боюсь, что этот вопрос в инженерном плане пока не решенный. Есть идеи что-то из этой древесины делать, но куда её всю использовать, я пока об этом не слышал.

А если какой-то небольшой лес посадить рядом с заводом, будет ли он эффективно поглощать выбросы, которые завод выделяет, или этого будет недостаточно?

Во-первых, этот лес не обязательно сажать рядом с заводом. Выбросы завода попадают в глобальный «пул» углекислого газа, CO2. Дело в том, что углекислый газ хорошо перемешивается в атмосфере. Поэтому, если вы выбрасываете в заданной точке тонну углекислого газа, то она быстро «размазывается» по атмосфере Земли. Также, если вы отберете оттуда одну тонну, то уменьшение его количества в атмосфере скажется на всей атмосфере довольно быстро.

Так что это хорошая идея, что завод, который выбрасывает CO2 за это высаживает лес, который в идеале должен забирать из атмосферы столько же углекислого газа, сколько выбрасывает завод. Получается нулевой баланс. Завод работает, атмосфера не обогащается углекислым газом, климат не меняется. Вклад в изменение климата не осуществляется… Но возникает всё та же проблема свободных земель. В некоторых странах, например, в Нидерландах, практически нет свободных земель. Они все либо в частном, либо в государственном владении, используются с какими-то общественными или частными целями. Конечно, можно попробовать сажать лес не у себя в стране, а в другой стране. Но это требует специальных соглашений, договорённости между странами. Поэтому это не такой простой вопрос.

Во-вторых, когда завод осуществит свой план и будет дополнительно сажать тот лес, возникнет вопрос, который я уже затрагивал. Лес постепенно станет не молодым, а «зрелым». Он перестанет поглощать углекислый газ. Его надо бы заменить на молодой. А куда девать тот, который вырос? Что из него делать? Эта проблема остаётся.

Так что теоретически это хорошая мысль, но как её правильно осуществить практически – над этим надо ещё работать.

А что помимо леса может эффективно поглощать парниковые газы?

Углекислый газ эффективно растворяется в океанской воде. Как известно, в океанской воде, в верхнем слое, тоже находятся свои растения. Прежде всего, фитопланктон. Один из основных «стоков» углекислого газа – механизм его поглощения при фотосинтезе фитопланктоном, микроводорослями. Потом эти микроводоросли отмирают, оседают на дно и там, частично, происходит переход их мертвого органического вещества в такую форму, что углерод выделяться оттуда не будет (в обозримом будущем). Но, к сожалению, бОльшая часть отмершей массы микроводорослей, фитопланктона, разлагается с эффективным выделением CO2. То есть ручеек оседающей на океанское дно массы, из которой не выделяется углерод, очень маленький. Для примера могу сказать. Во всём Мировом океане содержится 38 тысяч гигатонн (гигатонна – 1 миллиард тонн) углерода. А «надолго» на дно уходит в год не более одной гигатонны. Представляете, сколько лет подряд нужно выводить углерод из океана, чтобы он весь вывелся? Это сотни тысяч лет! Поэтому, к величайшему сожалению, цикл углерода, связанный с CO2, на таких временах, как наша жизнь, 100-200 лет и даже тысячи лет практически замкнут. Но исторически, конечно, стоит на это смотреть и учитывать это. Проблема в том, что вывод «надолго» CO2 из атмосферы в океан и в наземные системы очень медленный.

Сергей Михайлович Семенов.Фото: Николай Малахин / Научная Россия

Метан выделяется в атмосферу по естественным причинам, скажем, из болот, и по антропогенным причинам, например, при животноводстве. Нидерланды – крупнейший эмиттер метана, потому что там огромное животноводство. В частности, производство свинины и так далее.

Метан разрушается в атмосфере в ходе химических реакций. В основном, в нижней атмосфере – тропосфере, на высоте до 10 километров, за счёт реакции с гидроксил-радикалом. Сделать так, чтобы глобально гидроксил-радикала стало больше в атмосфере, инженерными способами мы пока не можем. Поэтому, вопрос о том, как искусственным образом уменьшать содержание метана в атмосфере пока не стоит.

А как сделать так, чтобы меньше выбрасывать метана в атмосферу в ходе хозяйственной деятельности – об этом разговоры идут. При этом, в основном, разговоры идут по той линии, что нужно снижать потребление мяса, поскольку при производстве мяса выделяется много метана за счёт ферментации в желудках животных. Выделяется метан и при лесных пожарах. С лесными пожарами нужно как-то научиться бороться. Пожалуй, это, пока, единственные два пути, которые могут уменьшить антропогенную эмиссию метана в атмосферу.

Что касается эмиссии закиси азота, то основной причиной этой эмиссии является массовое применение азотных удобрений в сельском хозяйстве, внесение их в почву. Здесь, конечно, возникают некие проблемы. А именно, использование азотных удобрений приводит к тому, что сельскохозяйственная продуктивность резко возрастает, и их применение, наряду с применением пестицидов, привело к тому, что, например, и в Индии, и в Китае производство сельскохозяйственной продукции в растениеводстве резко возросло за последние десятилетия. И в Индии, например, почти прекратилось такое явление, как смертность от голодания, что, конечно, очень важно. Поэтому просто призывать прекратить применение азотных удобрений – очень сложно, особенно, в странах с миллиардным населением.

Так что эффективно бороться с выбросами метана и закиси азота возможно: для метана, например, путём сокращения потребления человечеством продукции животноводства, а для закиси азота – лишь путём более эффективного применения азотных удобрений

Не думала, что это что-то научно-обоснованное.

Вообще, всяческая экономия ресурсов, меньшее потребление, как правило, способствуют сдерживанию выбросов парниковых газов. Я считаю, что XX век, в особенности вторая половина, – время "безумного потребления" в странах, которые достигли достаточного уровня экономического развития. В принципе, жить более рационально, скромно, во всяком случае, не позволять себе явно лишнего – правильные призывы. В особенности это касается потребления энергии. Даже простыми способами экономии энергии можно сократить потребление энергии примерно на 10%, и это значительно сократит выбросы парниковых газов.

Что человеку остаётся сделать, чтобы остановить изменения климата, если не прибегать к каким-то жестким мерам по уменьшению производства животноводства, сельского хозяйства? Или остаётся только адаптироваться?

Как я уже говорил, причина современного потепления не на 100%, но в значительной степени, на 90% и чуть более – обогащение атмосферы парниковыми газами в ходе хозяйственной деятельности. Хозяйственная деятельность нам нужна для обеспечения жизни, с этим ничего не сделаешь. Поэтому правильный вопрос – нельзя ли сделать так, чтобы мы в ходе хозяйственной деятельности меньше выбрасывали в атмосферу парниковых газов?

Низкоуглеродный характер атомной энергетики в России могут подтвердить законодательно уже в 2022 году. В Китае атомная энергетика уже официально признана "зеленой", за этот статус для атомной энергетики выступают и представители ряда стран Евросоюза, Англии, США. Источник информации: rosatom.ru. Фото: атомная электростанция. 1prime.ru
Фото: атомная электростанция. 1prime.ru

Прежде всего, надо экономить энергию, а также использовать другие, чистые виды энергии, не связанные со сжиганием ископаемого органического топлива. В этом смысле чистыми видами энергии называются возобновляемые источники энергии – ветровая, солнечная энергия, термальная, а также атомная энергия. Как вы знаете, использование атомной энергии связано с некоторыми дополнительными рисками. Существует много публикаций, в которых говорят о том, что современные ядерные реакторы в значительной степени более надёжны, чем те, которые были 40 лет назад. Будем на это надеяться. Во всяком случае, такие страны, как Россия и Франция, используют ядерную энергию в своей экономике довольно эффективно.

Что касается возобновляемых источников энергии – солнечной, ветровой, термальной и других, то, конечно, это пока используется для очень частных, незначительных нужд. Например, можно сделать такую конструкцию жилого дома, что солнечные лучи будут в бОльшей степени его отапливать. То есть нам не обязательно иметь централизованное отопление в некоторых районах страны. Использование ветряков в некоторых районах, в основном, на морском побережье, где есть ветровые ресурсы, – это возможно. Правда, на арктическом побережье много ветровой энергии, зато мало экономических объектов, на которых можно использовать такую энергию. Возникает также вопрос: ветряки – нерегулярное поступление энергии, ветер то есть, то его нет, т.е. нужны какие-то накопители. Тут очень много проблем.

То, о чём все говорят – электромобили, электробусы вместо автобусов… Эти электробусы имеют аккумуляторы, которые надо заряжать, то есть энергия всё равно нужна. Если эту энергию брать из чистых источников, это замечательно и не приводит к дополнительным выбросам парниковых газов. А если они заряжаются энергией, которая выработана на тех же тепловых электростанциях, то это ничего не даёт. То выбрасывал автомобиль, а то будет выбрасывать тепловая электростанция, которая снабжает энергией этот самый автомобиль. Поэтому нужно всё это тщательно считать, и, к сожалению, возобновляемые источники энергии в ближайшее время не смогут заменить традиционные источники энергии.

Конечно, надо двигаться в этом направлении и что-то пытаться делать. Это задача научная, инженерная, и нужно послушать специалистов-энергетиков в этой области, на какой стадии находятся соответствующие разработки.

Адаптация – лишь приспособление к последствиям изменения климата, но адаптацией нельзя бороться с самими изменениями климата. Есть такие случаи, когда адаптация помочь не может. Например, все понимают, что строительство дамб возможно до определённой высоты. Если будет значительный подъём уровня Мирового океана, дамба как инженерное сооружение, по-видимому, уже не поможет. Она просто не сможет это сдерживать. У адаптации есть свои границы.

Изменение климата – реальная и глобальная проблема. Глобальная, в частности, в том смысле, что её невозможно решить усилиями одной страны. Если немного утрировать, представим, что Швеция захочет решить проблему климата на своей территории только своими усилиями. Скажут: давайте будем ездить только на велосипедах; не будет автомобилей – не будет и соответствующих выбросов парниковых газов. Решит ли это проблему Швеции? Нет, это ни к чему не приведёт, так как парниковые газы хорошо перемешиваются в атмосфере и из других стран они придут очень быстро, буквально за какой-то месяц, даже меньше. То же самое и Россия. Вклад Российской Федерации в мировые выбросы – около 5%. И, вообще говоря, есть эти 5% или нет, ничего в глобальном климате особо не меняет. Попытка уменьшить потепление в России путём экономии и невыбрасывания этих 5% бессмысленна, поскольку парниковые газы придут с территорий других стран. Глобальный пул углерода, глобальный запас углерода – глобальная проблема. Проблему изменения глобального климата можно решить только усилиями всех стран вместе.

 

Ссылка: https://scientificrussia.ru/articles/globalnyj-pul-parnikovyh-gazov-intervu-s-professorom-sm-semenovym

 

 

 

 

Климатические проекты компаний пока сдерживает отсутствие качественной нормативной базы

Климатические проекты, которые пытается реализовывать российский бизнес, могут быть эффективным механизмом реализации целей Парижского соглашения, однако для этого необходимо развивать их нормативное регулирование. Эти проблемы обсудили участники круглого стола «Климатические проекты – вспомогательный инструмент или основа для декарбонизации на ближайшее десятилетие?», прошедшего на днях под эгидой Российского партнерства за сохранение климата.

Участники круглого стола попытались понять, насколько эффективны климатические проекты российского бизнеса и что вообще происходит по этой тематике в России и мире, обозначила тему дискуссии директор департамента внешних коммуникаций En+ Group Ольга Санарова. Пока единства во мнениях о том, какое место должны занимать такие проекты в климатической повестке, нет, отметила Ирина Бахтина, директор по устойчивому развитию РУСАЛа: каждый под этим имеет в виду что-то свое.

Заместитель директора Департамента многостороннего экономического сотрудничества и специальных проектов Минэкономразвития РФ Антон Цветов рассказал, как на недавно прошедшей в Глазго Конференции ООН по изменению климата (COP26) обсуждалась воплощение в жизнь статьи 6 Парижского соглашения, в которой в общем виде говорится о механизме содействия сокращению выбросов парниковых газов. Весь последний год были ожидания, что на COP26 примут такие решения, которые позволят этой статье заработать, и участникам переговоров пришлось ради этого пойти на существенные компромиссы. Уже можно начинать что-то делать, отметил Антон Цветов, но чтобы согласовать все элементы, нужно еще 2-3 года.

Одна из главных сфер внимания России в вопросе реализации Парижского соглашения – использование поглощающей способности лесов. Начальник управления науки и международного сотрудничества Рослесхоза Владимир Дмитриев рассказал о деятельности специальной рабочей группы, задача которой – в ближайшее время обозначить для бизнеса понятную дорожную карту, как можно воспользоваться инструментами лесных климатических проектов. Прежде всего – в вопросе изменения нормативной базы: «Компании довольно активно предлагают свои подходы. Если раньше был один подход: «Дайте лес – мы с ним что-нибудь сделаем», то сейчас вырабатываются более интересные и гибкие механизмы. Сам по себе лес может быть малоинтересен, но важен результат проекта в виде зачтенных и сокращенных выбросов». Государство, со своей стороны, ставит задачи по охране лесов от пожаров, лесовосстановлению, борьбе с вредителями: Владимир Дмитриев надеется, что объемы лесовосстановления будут доведены до 1 млн га в год, а площадь лесных пожаров будет сокращаться минимум на 0,5 млн га в год.

Руководитель Центра ответственного природопользования Института географии РАН Евгений Шварц подчеркнул необходимость оценивать лесные климатические проекты в углеродных единицах, приведя в пример Канаду: при меньшем количестве лесов у нее больше поглощение углеродных единиц, чем в России. И еще один принципиальный вопрос, по его словам, – национальные стандарты должны быть совместимы и гармонизированы с международными, чтобы они были признаны во всем мире.

О конкретном примере реализации лесного климатического проекта бизнесом рассказала En+ Group, основателем которой является Олег Дерипаска. Директор по устойчивому развитию En+ Group Антон Бутманов отметил: «РУСАЛ в 2019 году подписал соглашение с Рослесхозом, Иркутской областью и Красноярским краем. Мы высаживаем 1 млн деревьев и обязуемся за ними ухаживать. Мы идем в проекты лесоохраны – более 500 тыс. га. Покупаем оборудование по тушению пожаров, арендуем вертолет и самолет, обеспечиваем территориальные службы ресурсами. В России это становится первым проектом подобного масштаба, который компания реализует в рамках своей стратегии декарбонизации». Антон Бутманов обратил внимание – это не благотворительность, а часть коммерческой работы. «У нас пока отсутствует законодательство, и мы будем вынуждены прекратить этот проект, если не будет подготовлена нормативная база», – предупредил он.

Комплексной регуляторики действительно нет, заметил руководитель департамента по специальным проектам и устойчивому развитию компании «ЕвроХим» Иван Жидких: принят рамочный закон «Об ограничении выбросов парниковых газов», к нему требуется 15-17 подзаконных актов, но их проекты бизнес оценивает отрицательно. «Коллеги из правительства начали проявлять творчество. Сейчас уже пытаются внести поправки в закон, переопределить, что такое климатический проект, привлекать верификаторов – по сути, прокуроров, – которые будут вести проверки, – заметил он. – Нам нужно комплексно подойти к мерам государственной политики. Речь не о субсидиях и вливаниях, речь о создании нормативных условий для таких проектов, многие из них сейчас не могут быть реализованы по регуляторным соображениям».

Существуют несколько направлений увеличения поглощающей способности российских лесов, каждое из которых добавит к общему объему поглощения от 200 до 400 млн т CO₂-эквивалента в год, сообщил руководитель отдела лесов «Гринпис» Алексей Ярошенко: лесоразведение на заброшенных сельхозземлях, сокращение горимости лесов и сохранение диких лесов. «Часто думают так, что вот мы посадим лес и увеличим поглощающую способность. Это ошибка. В подавляющем большинстве случаев классическое лесовосстановление снижает поглощающую способность», – подчеркнул он. А среди самых главных актуальных рисков Алексей Ярошенко выделил два: перспектива полного запрета сельского лесоводства, который лоббирует Минприроды, и ориентация государства на завышенные показатели. Например, когда говорят, что российские леса уже сейчас готовы поглощать 2,5 млрд т СO₂-эквивалента – это более чем в два раза превышает целевой показатель стратегии низкоуглеродного развития до 2050 года. Обман рано или поздно вскроется, но время будет упущено, и доверие потеряют все – не только фальсификаторы, но и те, кто пытается добросовестно работать с лесоклиматическими проектами.

 

Cсылка: https://www.ng.ru/economics/2021-12-24/100_climat241221.html

 

 

Учет климатических рисков и поддержка «зеленого» финансирования становится новым трендом в деятельности мировых центральных банков. Это может привести к существенной трансформации денежно-кредитной политики и регулирования финансовых организаций. Банк России также занимается изучением вопросов учета климатических рисков, но игнорирует создание инструментов поддержки «зеленого» финансирования.

Начало участия центральных банков в деятельности по борьбе с изменением климата иногда связывают с речью, произнесенной в 2015 г. на встрече страховщиков Lloyds тогдашним управляющим Банка Англии Марком Карни, которая была озаглавлена «Преодоление трагедии горизонта – изменение климата и финансовая стабильность» [1]. В этой речи глава Банка Англии отметил угрозы изменения климата для финансовой стабильности (риски физических потерь имущества, риски ликвидности, а также риски, связанные с процессом перехода к низкоуглеродной экономике и приводящие к существенной переоценке активов). Он также привел цифры, характеризующие влияние климатических изменений на ситуацию в страховой отрасли: с 1980-х годов количество зарегистрированных страховых случаев ущерба, связанного с погодными условиями, выросло в 3 раза, а страховые убытки от этих событий за последние 10 лет увеличились в постоянных ценах с примерно 10 до 50 млрд. долл. в год. Однако ключевой проблемой он назвал «трагедию горизонта»: катастрофические последствия от изменения климата (в том числе в финансовой сфере) наступят за пределами жизненного цикла нынешнего поколения, которое из-за этого не имеет должных стимулов для того, чтобы попытаться как-то исправить ситуацию. Таким образом, задача регуляторов заключается в том, чтобы начать действовать уже сейчас и создать такую систему, которая позволяла бы учитывать долгосрочные риски и стимулировать экономических агентов к движению в сторону низкоуглеродной экономики.

За последние 2-3 года популярность климатической повестки среди мировых центральных банков значительно выросла. Например, резко выросла частота использования слов «зеленый» и «климат» в сообщениях Банка международных расчетов – организации, которая является одной из основных площадок для обсуждения актуальных вопросов политики центральных банков разных стран (см. рисунок). Многие центральные банки присоединились к Сообществу центральных банков и надзорных органов по повышению экологичности финансовой системы (Network of Central Banks and Supervisors for Greening the Financial System, NGFS). Сейчас в это Сообщество входит 101 центральный банк (в том числе Банк России), и еще 16 находятся в статусе наблюдателей. Наибольшую активность в интеграции климатической повестки в свою деятельность проявляют в настоящее время европейские центральные банки, а также Народный банк КНР.

Рисунок. Количество сообщений с упоминанием слов «зеленый» и «климат» на сайте Банка международных расчетов

а) слово «зеленый»

б) слово «климат»

Источник: расчеты ИКСИ, Банк международных расчетов

Ниже представлен обзор мер, принятых в последние время ведущими мировыми центральными банками в области интеграции климатической повестки в свою деятельность.

Интеграция климатической повестки в функции и задачи центрального банка

В январе 2021 г. Европейский центральный банк (ЕЦБ) создал единый центр по изменению климата, который будет формировать и направлять климатическую повестку ЕЦБ как внутри страны, так и за ее пределами. Его деятельность будет организована по рабочим направлениям, от денежно-кредитной политики до надзорных функций. В июле 2021 г. ЕЦБ объявил, что будет учитывать вопросы изменения климата при проведении своей политики (в том числе денежно-кредитной) [2]. В это же время была утверждена дорожная карта, в соответствии с которой планируется разработка макроэкономических моделей и проведение сценарного анализа для прогнозирования последствий изменения климата и применяемых мер госполититики, а также развитие системы статистики для анализа рисков изменения климата, разработка стандартов раскрытия информации, проведение климатических стресс-тестов и др.

В марте 2021 г. министр финансов Великобритации указал в своем ежегодном письме Банку Англии, что при проведении своей политики ЦБ должен учитывать стратегию правительства «по достижению сильного, устойчивого и сбалансированного роста, который также является экологически устойчивым и соответствует переходу к экономике c чистым нулевым уровнем выбросов» [3]. Таким образом, фактически мандат Банка Англии был расширен: помимо целей по обеспечению ценовой и финансовой стабильности, а также поддержке экономики, добавилась и цель по обеспечению устойчивого развития в сфере экологии.

Интеграция климатической повестки в инструментарий денежно-кредитной политики
Банк Японии в сентябре объявил детали программы кредитования, которая предусматривает нулевую ставку для финансовых организаций, которые осуществляют инвестиции или кредитуют «зеленые» проекты, а также проекты в области устойчивого развития. Участники будут обязаны раскрывать цели и фактические результаты по своим инвестициям и выданным кредитам. Заявки от финансовых организаций начали приниматься уже в сентябре, а первые кредиты будут выданы уже в декабре этого года [4].

Банк Англии в начале ноября подробно описал, каким образом будет происходить «экологизация» его программы покупки корпоративных облигаций (Corporate Bond Purchase Scheme, CBPS) – одного из инструментов денежно-кредитной политики, который был запущен в 2016 г. В частности, поставлена цель к 2025 г. снизить средневзвешенную углеродоемкость (weighted average carbon intensity, WACI) портфеля CBPS на 25%, а к 2050 г. – довести этот показатель до нуля. Компании-эмитенты теперь также должны будут соответствовать критериям экологичности для участия в программе выкупа. При этом приоритет при покупке долга будет отдаваться компаниям-лидерам в своих отраслях. ЕЦБ собирается скорректировать правила покупки активов с учетом климатических критериев к концу 2022 г., а в начале 2023 г. начать публиковать более подробные данные о структуре портфеля с точки зрения влияния на климат [5].

Народный банк Китая в начале ноября объявил о запуске нового инструмента рефинансирования для банков, кредитующих проекты с низкими углеродными выбросами. Китайские банки смогут рефинансировать в ЦБ до 60% от стоимости таких кредитов (на срок до одного года с возможностью пролонгации) по низкой ставке в размере 1,75%. Для получения рефинансирования от банков потребуется раскрытие информации об отраслевой принадлежности заемщиков, средневзвешенных процентных ставках по выданным кредитам, а также данных о сокращении выбросов.

Интеграция климатической повестки в регулирование финансового сектора

Характеристики финансовых активов с точки зрения их экологичности и влияния на показатели устойчивого развития и снижения углеродных выбросов становятся все более важным фактором в регулировании финансового сектора. Основной тенденцией во всех рассмотренных странах является создание системы учета климатических рисков и дифференцированных нормативов для различных категорий активов. Такая система позволит регуляторам в том числе осуществлять стимулирование финансовых организаций к кредитованию проектов, ориентированных на достижение целей устойчивого развития.

Европейские центральные банки приступили к проведению стресс-тестирования на предмет оценки подверженности финансовой системы и экономики рискам изменения климата. Первые результаты в 2021 г. опубликовал Банк Англии, который проводил оценку для банков и страховых компаний [6]. В апреле результаты пилотного проекта по стресс-тестированию банков и страховщи­ков опубликовал Банк Франции [7], а ЕЦБ в сентябре опубликовал результаты стресс-тестирования для экономики в целом [8]. Результаты проведенных стресс-тестов пока носят обобщенный характер. Центральные банки опубликовали только общие результаты, без оценок по отдельным участникам, но в будущем они станут основой для введения повышенных требований для финансовых компаний, активы которых несут более высокие климатические риски. Так, Банк Англии в лице своего подразделения по пруденциальному надзору (Prudential Regulation Authority, PRA) планирует приступить к внедрению такого подхода с 2022 года [9].

В Китае также происходит активная интеграция климатической повестки в систему регулирования финансового сектора. В июне 2021 г. глава Народного банка Китая И Ган сообщил, что центральный банк уже начал проведение пилотных «климатических» стресс-тестов широкого круга финансовых организаций, и что в будущем результаты этих тестов будут опубликованы. Важным этапом в развитии рынка «зеленого» финансирования в Китае стала публикация Народным банком КНР, Государственным комитетом по развитию и реформам и Комитетом по регулированию рынка ценных бумаг новой версии Каталога проектов для «зеленых» облигаций (Green Bond Endorsed Projects Catalogue) [10] в апреле 2021 г. Каталог впервые унифицировал критерии определения «зеле­ных» проектов для регулирующих органов в том числе с учетом международных стандартов в этой сфере. Это позволит упростить процедуру выпуска и обращения «зеленых» облигаций и повысить эффективность поддержки «зеленого» финансирования.

Позиция ФРС США по вопросам учета климатических рисков

ФРС США занимает более консервативную позицию по вопросу учета климатических рисков при проведении денежно-кредитной политики и финансового регулирования. В июне глава ФРС Джером Пауэлл заявил, что «изменение климата – это не то, что мы напрямую учитываем при проведении денежно-кредитной политики» [11]. В то же время он также отметил, что ФРС активно изучает последствия изменения климата для выполнения своих функций по надзору, регулированию и обеспечению финансовой стабильности. Одним из ведущих сторонников учета климатических рисков в ФРС считается Лаэль Брейнард, которая недавно была выдвинута на должность заместителя главы ФРС. В октябре она заявила о том, что ФРС занимается разработкой сценариев оценки финансовых рисков и устойчивости к этим рискам финансовых институтов и системы в целом [12].

В отличие от большинства ведущих центральных банков, Банк России не реализует активных мер, направленных на поддержку проектов «зеленого» финансирования

Россия, как и остальные ведущие страны мира, приняла на себя обязательства в рамках борьбы с изменением климата. 29 октября 2021 г. Правительством РФ была утверждена «Стратегия социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 г.», которая в рамках целевого сценария предполагает сокращение нетто-выбросов парниковых газов на 60% к 2050 г. по сравнению с уровнем 2019 г. К 2060 г. предполагается достижение углеродной нейтральности. И хотя эти цели, как указывают критики, являются недостаточно амбициозными, так как учитывают размер выбросов с учетом поглощающей способности экосистем (лесов, тундры, сельхозземель и т.д.), для их достижения все равно необходимы серьезные инвестиции. Согласно утвержденной Стратегии, реализация целевого сценария потребует инвестиций в снижение выбросов парниковых газов в объёме около 1% ВВП в 2022–2030 гг., и до 1,5–2% ВВП в 2031–2050 гг., то есть от 1 до 2 трлн. рублей в ценах 2020 г.

Банк России признает, что достижение поставленных целей потребует «активного финансирования со стороны российских банков и финансового сектора в целом», а также то, что энергопереход приведет к «снижению операционной прибыли, повышению объема совокупного долга и процентных расходов» российских компаний [13]. Однако при этом Банк России не считает нужным оказывать поддержку такому переходу при помощи собственных инструментов, в том числе в рамках денежно-кредитной политики (в отличие, например, от ЕЦБ или Народного банка КНР).

В настоящее время, по словам руководства ЦБ, Банк России изучает вопрос учета климатических рисков и стратегий компаний в регулировании. В сентябре глава ЦБ Эльвира Набиуллина объявила о планах опубликовать в конце года консультативный доклад об учете климатических рисков финансовыми организациями и подходах Банка России к их регулированию. В середине следующего года на их основе должны быть опубликованы рекомендации об учете климатических рисков финансовыми организациями. Кроме того, Банк России намерен проводить стресс-тесты в сфере ESG (Environmental, Social and Governance – экологическая, социальная и управленческая ответственность), которые будут призваны оценить не только последствия введения углеродного налога в ЕС, но и изменения структуры спроса на углероды и перестройку экономики.

Общая тональность высказываний представителей ЦБ указывает на то, что особых стимулирующих мер ожидать не стоит. По сообщениям СМИ, предложения некоторых крупных банков о послаблении регулирования для «зеленых» кредитов пока не нашли понимания. В Банке России по традиции обращают внимание в первую очередь на риски таких стимулов, указывая на вероятность формирования пузырей [14]. Как заявила Эльвира Набиуллина, ЦБ изучает не только возможности предоставления стимулов для «зеленого» финансирования, но и то, каким образом «не допустить недооценки рисков по «коричневым» компаниям, исключить риски greenwashing и избежать формирования «пузыря» на рынке «зеленого» финансирования». С 2022 г. компании, возможно, смогут рассчитывать на государственные субсидии на купонные выплаты и на уплату процентов по «зеленым» кредитам [15]. Однако без отсутствия поддержки со стороны Банка России привлекательность «зеленого» финансирования может оказаться недостаточно высокой.

В настоящее время центральные банки с мягкой денежно-кредитной политикой, такие как Банк Англии и Банк Японии, запускают новые инструменты «зеленого рефинансирования», а в России на фоне повышения ставок речи о каких-либо дополнительных инструментах даже не идет. Среди причин таких разных подходов – более сильное давление на центральные банки за рубежом, в том числе со стороны законодательной власти и общественных организаций, выступающих за активный учет экологических рисков в работе финансовой системы, а также более амбициозные цели по снижению выбросов, принятые на национальном уровне.

Для России климатическая повестка является не менее актуальной, особенно учитывая статус страны-экспортера сырьевых ресурсов и возможные негативные последствия для экономики от ужесточения зарубежных требований к проектам и продуктам с высоким углеродным следом. В этой связи государственная поддержка проектов, направленных на модернизацию производства и повышение экологичности продукции, должна носить комплексный характер с использованием инструментов как бюджетной, так и денежно-кредитной политики, направленной на повышение доступности финансовых ресурсов и развитие «зеленого» финансирования. Но с учетом жесткости проводимой денежно-кредитной политики внедрение специальных условий финансирования «зеленых» проектов со стороны Банка России имеет особое значение.

 

Ссылка: https://www.finversia.ru/publication/izmenenie-klimata-i-zelenoe-finansirovanie-o-podkhodakh-tsentralnykh-bankov-106298

 

 

 

На видео, снятом местным жителем, опубликованном The Siberian Times, запечатлен один из таких пожаров. «Я знаю как минимум еще один зомби-торфяник, горевший несколько лет в районе Мундуллаха, недалеко от Оймякона. Он был потушен таянием снега и проливными дождями, и четыре года назад на том месте образовалось озеро», – рассказывает автор видео, житель Оймякона Семен Сивцев.

Важно упомянуть, что Оймякон – самый холодный населенный пункт на планете, температура здесь иногда опускается ниже -70°С. Несмотря на это огню удается «спрятаться» под глубоким слоем снега и льда. Глава Якутии Айсен Николаев предупредил, что подобные пожары в настоящий момент действуют и в ряде других районов региона.

О такого вида пожарах в прошлом году начала активно писать американская и канадская пресса – тогда выехавшим покататься на снегоходах по снежной равнине очевидцам удалось запечатлеть, как из-под снега пробивался дым.

С легкой руки журналистов это явление окрестили «пожарами-зомби», потому что кажется, что все давно потушено, но огонь вновь и вновь как бы воскресает из мертвых.

После тушения пожара на поверхности огонь может тихо гореть под землей, питаясь торфом и метаном. Такие пожары могут действовать всю зиму, скрытые под слоем снега, а весной, когда температура повышается, снег тает, и почва высыхает, огонь готов перекинуться на лес. «Из-за низкого уровня кислорода под снежным покровом зимние пожары тлеют медленно, а затем вспыхивают снова, когда тает снег, и весной наступают засушливые условия», – рассказывает Ребекка С. Шолтен из Амстердамского свободного университета, соавтор исследования о «пожарах-зомби» за Полярным кругом.

Новое исследование, опубликованное европейскими учеными в журнале Nature, показало, что пожары-зомби могут быть ответственны за треть от общей площади выгорания в лесах за Полярным кругом. В последнее время такие пожары все чаще наблюдаются в России, Канаде и США – отмечают эксперты. Авторы отчета обеспокоены тем, что изменение климата и повышение температуры на Земле могут увеличить количество пожаров-зомби в будущем.

В рамках исследования ученые изучили спутниковые данные из Арктики, собранные в период с 2002 по 2018 год. Они обнаружили, что хотя пожары-зомби на первый взгляд кажутся не очень опасными – в среднем они ответственны за 1% от общей площади выгорания за период исследования, но при этом показатели варьируются по годам, и в отдельные годы такие пожары становились причиной выгорания 38% площади, пройденной огнем.

«Ранее перезимовавшие пожары считались редким необычным явлением, – рассказывает Ребекка Шолтен, – но в последнее время после жаркого лета наблюдается больше зимних пожаров. В 2010 году, например, они были ответственны за 22% от общей площади выгорания на Аляске».

В 2007, 2008 и 2010 годах на Аляске на пожары-зомби пришлось более 5% площадей, пройденных огнем, и выбросов углерода. Голландские ученые выяснили, что в 2008 году на Аляске в результате одиночного пожара-зомби, действовавшего всю зиму, было выжжено более 33000 акров земли или 40% от общей площади, пройденной огнём в том году.

Ученые также обнаружили, что ранней весной возгорания с большей вероятностью возникали после сильных пожаров предыдущего осеннего периода рядом с ранее выжженными участками. В рамках своего исследования они смогли разработать алгоритм, позволяющий обнаруживать пожары-зомби и помогать пожарным тушить их до того, как огонь начнет распространяться.

«Вы можете отслеживать местоположение прошлогодних пожаров с самолетов или спутников и тушить их, когда они еще небольшие», – говорит Сандер Веравербеке из Амстердамского свободного университета. Он первым выдвинул гипотезу, что действующие зимой пожары-зомби ответственны за дальнейшее возникновение возгораний уже весной. Сканируя спутниковые снимки для более раннего исследования, в котором изучалась роль молнии в возникновении арктических пожаров, Веравербек заметил новые пожары именно рядом с территориями, которые горели в прошлом году. По словам исследователя, местные пожарные подтвердили, что они тоже наблюдали подобное явление. Тем не менее, было неясно, насколько широко оно распространено и становится ли оно чаще с ходом изменения климата.

Сильнее сосредоточившись на теме зомби-пожаров, исследователи обнаружили, что в арктической зоне они наблюдались в течение как минимум шести зим после самых жарких летних периодов, в то время как после семи наиболее холодных не было обнаружено ни одного такого пожара. По мере повышения глобальной температуры в некогда надежно замерзших арктических регионах России, США и Канады пожары-зомби возникают все чаще, и, как предупреждают ученые, есть риск, что условия для возгорания смогут сохраняться постоянно круглый год.

С ростом температуры увеличивается и количество пожаров в целом. Так, в июне и июле 2020 г. температура во всем мире были одной из самых высоких за всю историю наблюдений, и за Полярным кругом, на территориях, которые ранее не считались пожароопасными, произошло более 100 лесных пожаров.

Как установила служба Коперника по мониторингу атмосферы, арктические пожары выбросили в атмосферу рекордные 244 мегатонны углекислого газа и уничтожили миллионы гектаров лесов в Сибири, на Аляске, в Гренландии и Канаде.

Лето 2021 также стало одним из самых «горячих» – лесные пожары 2021 года на территории России признали крупнейшими за всю историю наблюдений из космоса. В этом году ученые впервые наблюдали, как дым от них достиг Северного полюса. По данным Гринпис на середину августа, леса горели на площади 17 млн га, что больше, чем в последние годы (в прошлом и позапрошлом году горело 16,5 млн га).

Ученые называют пожары на северных территориях и зомби-пожары очень наглядным свидетельством изменения климата: на их примере хорошо видно, как с каждым годом огонь смещается все дальше и дальше на север.

И чем больше пожаров, тем больше парниковых газов и черного углерода выбрасывается в атмосферу. Помимо того, что сами торфяники являются отличным топливом для огня, они также хранят в себе огромное количество углерода. По некоторым оценкам, торфяники содержат в два раза больше углерода, чем все леса мира вместе взятые. Когда торф горит, этот углерод выбрасывается в атмосферу, тем самым способствуя глобальному потеплению. Выгорание обширных бореальных лесов также ускоряет данный процесс.

Беда ещё и в том, что, если до сих пор горели в основном осушенные торфяники, а их всё же не так много, то с изменением климата пожары смогут возникать и на обычных, неосушенных болотах. В таких торфяниках обычно много воды, и пожары случаются там очень редко: раз в сотни, даже в тысячи лет. Однако если долгие засухи и малоснежные зимы будут случаться чаще, это приведет к тому, что такие торфянники будут сильнее высыхать, а значит и чаще гореть.

Торфяные пожары могут начаться на болотах, которые находятся очень далеко на севере, на труднодоступных или вообще недоступных территориях. Они смогут действовать и возобновляться в течение многих месяцев. От них будут снова и снова загораться леса, и даже если пройдут дожди, они не смогут потушить горящий торф. Этот процесс может стать круглогодичным. Будет происходить постепенное выгорание запасов органики, которые накопились в этих болотах примерно за 10 тысяч лет.

«Это гигантские запасы, и их горение может стать настоящей катастрофой, – пишут представители Гринпис России. – Например в Западной Сибири есть Васюганские болота, их площадь – десятки тысяч квадратных километров, это больше, чем площадь Дании. Только разведанных запасов торфа там примерно миллиард тонн. Сейчас эти торфяники иногда горят по краям, но если они начнут гореть по-настоящему, это станет реальным бедствием.

Проблема еще и в том, что при таких пожарах происходят огромные выбросы парниковых газов. Они ускоряют изменения климата, а это, в свою очередь, создает условия для новых пожаров. Дым, который приходит от торфяных пожаров в города, самый токсичный и очень опасен для людей. В его составе угарный газ, из-за которого растет смертность в городах, очень мощный канцероген бензапирен и формальдегид».

«Я думаю, сам факт того, что это происходит, действительно показывает, что этот регион меняется так катастрофически быстро, – говорит Веравербеке. – Это действительно свидетельство быстрого потепления в Арктике и северных регионах».

Недавние исследования показали, что существует возможность потушить эти пожары. Для этого ученые создали специальный состав с поверхностно-активным соединением, который способен проникать через почву равномерно, не формируя каналов, огибающих очаги возгорания. Но это лишь временное и локальное решение проблемы. В глобальном же масштабе очень важны усилия стран по борьбе с изменением климата и выполнение государствами самых амбициозных планов в рамках Парижского соглашения.

 

Ссылка: https://bellona.ru/2021/12/23/zombie-fire-yakutia/

 

 

 

Быстрое и сильное потепление продолжает способствовать эволюции окружающей среды Арктики.  

Каскадные нарушения, экстремальные явления и растущая изменчивость в Арктике влияют на безопасность и благополучие сообществ внутри Арктики и вне её.  

Влияние антропогенного глобального потепления продолжает усиливаться, при этом потепление в Арктике происходит значительно быстрее, чем на земном шаре в целом, Отчётная карта по Арктике на 2021 год (ARC2021) дает широкий обзор состояния климата и окружающей среды Арктики. ARC2021 предоставляет обновлённую информацию о семи арктических показателях жизнедеятельности: от морского льда до снега и от температуры воздуха до тундровой растительности, и проверяет три индикатора для получения обновлённой информации о речном расходе, закислении океана и наблюдениях за значительным увеличением численности арктических бобров. Заслуживающие внимания новые темы в четырёх разделах ARC2021 - морской мусор, морской шум, доступ к продуктам питания во время пандемии COVID-19, а также опасности, связанные с ледниками и многолетней мерзлотой - имеют много общего, поскольку рассматривают воздействие человеческой деятельности в Арктике а также проблемы и угрозы, с которыми люди сталкиваются в быстро меняющейся криосфере. Научная история Арктики - это история человечества - об изменении климата, об увеличении судоходства и промышленной деятельности, а также о реакции сообществ на местные и региональные потрясения.

Ссылка: https://www.nps.gov/articles/arcticreportcard2021.htm

 

 

Вода хранится в резервуарах для различных целей, включая регулярное распределение, борьбу с наводнениями, производство гидроэлектроэнергии и удовлетворение экологических требований мест обитания и экосистем, расположенных ниже по течению. Однако эти цели часто противоречат друг другу и делают эксплуатацию водохранилищ сложной задачей, особенно в периоды паводков. Точный прогноз притока воды в водохранилище необходим для оценки выпусков воды из него, чтобы обеспечить безопасное пространство для захвата больших потоков без необходимости прибегать к опасным и вредным выпускам. Это исследование направлено на улучшение информационных решений по управлению водохранилищами и предварительному выпуску воды до того, как произойдет наводнение, с помощью метода прогнозирования притока в водохранилище. В методе прогнозирования применяются шаблоны временного лага на 1 и 2 месяца с несколькими алгоритмами машинного обучения, а именно с опорной векторной машиной, искусственной нейронной сетью, деревом регрессии и генетическим программированием. Предлагаемый метод применяется для оценки эффективности алгоритмов прогнозирования притока в расположенные в Иране водохранилища Дез, Кархех и Готванд во время паводка 2019 года. Результаты показывают, что дерево регрессии со средней ошибкой 0,43% при прогнозировании крупнейших резервуаров притока в 2019 году превосходит другие алгоритмы, при этом прогнозы притока в водохранилищаДез и Кархех получены с двухмесячным временным лагом, а прогнозы притока в Готвандское водохранилище- с одномесячным с наилучшим прогнозом по точности. Предлагаемый метод демонстрирует точное прогнозирование притока с использованием опорной векторной машиныи дерева регрессии. Развитие точных возможностей прогнозирования паводков имеет большое значение для операторов водохранилищ и лиц, принимающих решения, которым приходится иметь дело с прогнозами речного стока в их стремлении уменьшить ущерб от наводнений.

Ссылка: https://www.nature.com/articles/s41598-021-03699-6

 

Повсеместное иссушение (аридификация) земной поверхности вызывает серьёзные экологические проблемы и, как правило, хорошо задокументировано. Однако механизмы, лежащие в основе повышенной засушливости, остаются относительно малоизученными. Авторы исследовали антропогенные и природные факторы, влияющие на долгосрочные глобальные изменения засушливости, используя индекс засушливости на основе наблюдений из нескольких источников, факторное моделирование из Проекта сравнения моделей CMIP6 и методы строгого обнаружения и атрибуции. Исследование показало, что антропогенные воздействия, в основном рост выбросов парниковых газов и аэрозолей, с высокой статистической достоверностью за 1965–2014 гг. вызвали усиление аридификации земного шара и каждого полушария; рост выбросов парниковых газов способствовал тенденции к высыханию, тогда как выбросы аэрозолей приводили к тенденции к увлажнению; кроме того, скорректированный на систематическую погрешность индекс будущей засушливости CMIP6, основанный на коэффициентах масштабирования из оптимальных обнаружения и атрибуции, продемонстрировал большую аридификацию, чем исходное моделирование. Эти результаты подчёркивают доминирующую роль антропогенного воздействия на усиление засушливости в широких пространственных масштабах, подразумевая, что в дальнейшем сокращение засушливости будет зависеть в первую очередь от смягчения воздействия парниковых газов.

Ссылка: https://www.nature.com/articles/s41612-021-00223-5