За последние месяцы в России случилось сразу несколько крупных техногенных катастроф, напрямую связанных с изменением климата. Самыми масштабными стали разрушение резервуара с дизельным топливом на ТЭЦ в Норильске и моста через реку Кола в Мурманской области. О том, как меняется климат России, какие риски это несёт для инфраструктуры и как мы можем этому противостоять, «Гудку» рассказал руководитель климатической программы WWF России, к.ф-м.н. Алексей Кокорин.

Алексей Кокорин, руководитель климатической программы WWF Россия

– Главный вопрос: как сейчас меняется климат России в целом и как эти изменения влияют на погоду в разных климатических зонах нашей страны?

– Правильнее говорить не о том, что происходит сейчас, а о том, что происходило в течение последних нескольких десятилетий. Росгидромет каждый год выпускает доклад, который каждый желающий может посмотреть на их сайте. Там есть очень наглядные карты, из которых видны тренды последних 40 лет. Это достаточная статистика, чтобы говорить именно об изменении климата, а не о погодных аномалиях.

В целом на территории России идёт потепление. Хотя если мы берём отдельные территории или отдельные сезоны, мы может видеть и похолодание. Пример тому, например, Чукотка или юг Западной Сибири. Дело в том, что физика атмосферы и движения воздушных масс устроены сложно и общее усиление человеком парникового эффекта не означает равномерного потепления. Не стоит и переоценивать его скорость. Например, сквозные перевозки Европа – Китай по Севморпути станут возможны не раньше середины века.

Ещё надо понимать, что не все явления увязаны с влиянием человека на усиление парникового эффекта. Недавняя оценка показала, что из 10 крупнейших океанских тепловых явлений лишь половина достоверно связана, а в отношении другой половины мы такой связи не видим. Поэтому отделить чётко, где влияние человека, а где чисто природное явление, невозможно.

– Вернёмся к происходящему в России...

– Скажу коротко об основных трендах.

В Арктике теплеет, в основном повышаются зимние температуры, хотя и другие сезоны становятся теплее. Больше становится осадков, не то чтобы очень сильно, но заметно. И дальше их будет становиться только больше.

В результате от года к году мы видим всё более слабый лёд. В море это полбеды, это плохо для природы, но для судов, для экономики это даже хорошо. А вот слабый лёд на реках и слабые дороги-зимники – это становится огромной проблемой во всей полосе от Мурманской области до Чукотки. В прошлом году были случаи, когда не удалось вывезти заготовленный лес, потому что сделать это можно было только по зимним дорогам, а они взяли и не замёрзли. Спиленный лес сгнил.

Очень заметно потепление ноября в северной части Якутии, где сообщение вообще только либо по зимникам, либо по рекам. За 40 лет прибавилось 5–7 °С. Конечно, такое потепление аномально даже на общем фоне. Но получается, что использование зимников в ноябре становится крайне рискованным: в лучшем случае теряется бензовоз, в худшем – вместе с водителем. Конечно, есть январь, когда лёд абсолютно надёжен. Но представляете, как в Якутии темно в январе? Фонарей на зимниках нет.

Если мы берём южные регионы России, для них характерны более частые засухи. И прогноз даёт меньшее количество осадков, причём именно в летний период. В зимний это не так заметно, но зимние осадки нам не слишком важны с точки зрения, например, сельского хозяйства.

На Дальнем Востоке мы видим, что меняется восточноазиатский муссон, что наводнения в бассейне реки Амур происходят всё чаще и чаще. Мы привыкли судить о разрушительной силе, например, тайфуна или тропического шторма по силе ветра. Так вот ветер, наоборот, может становиться даже слабее. А вот продолжительность и максимум пятидневного выпадения осадков – больше. А это и есть самое главное. Неважно, сколько осадков выпало за месяц или за муссонный период. Важно, сколько их выпало за пять дней в пике.
Наконец, в средней полосе, где живёт большинство населения России, воздействие потепления ощущается не так сильно. Но мы видим здесь и увеличение частоты сильных ветров, которые часто называют штормовыми, хотя, строго говоря, они таковыми не являются, скорость всё же поменьше 30 м/с, и волны жары, хотя и не такие сильные, как в Краснодаре, но для людей, например, страдающих сердечно-лёгочными заболеваниями, это явно плохо.

Много локальных эффектов, которые, казалось бы, не связаны напрямую с повышением температуры, но на самом деле являются звеньями одной цепи. На юг Красноярского края как-то перелетел дальневосточный шелкопряд. Поскольку меньше стало сильных морозов, он лучше переносит зиму, и как с ним бороться, пока не очень понятно. И таких примеров можно приводить много.

– Переходя к практической стороне вопроса, какие опасности это несёт для инфраструктуры? Вопиющий случай – разрушение резервуара в Норильске из-за таяния мерзлоты. Можно ждать повторения чего-либо подобного?

– Если говорить о мерзлоте, то есть такое понятие, как слой летнего протаивания. Грубо говоря, на какую глубину земля успевает оттаять в тёплый период. Он постепенно увеличивается. Скорость этого процесса разная: где-то 3, а где-то 15 см за 10 лет. То есть, если говорить о 40-летнем периоде, в одних местах слой протаивания увеличился на 12 см, в других – на 60 см. Это очень сильно зависит от свойств почвы, но ещё больше от того, нет ли там ледяной линзы или ледяного слоя. Практически все обрушения зданий, которые мы наблюдаем, связаны именно с этим. Как только вода касается верхнего слоя льда, он вытаивает очень быстро, образуется каверна, в которую всё падает.

– Но разве при строительстве подобные риски не должны учитываться?
– Условия меняются. Риски, которые мы привыкли закладывать в проекты, уже недостаточны. Вспомним железнодорожный мост в Мурманской области, недавно разрушенный паводком. Он был построен по всем нормам, но при его проектировании и строительстве никто не ожидал такого резкого подъёма воды.

Люди, занимающиеся так называемой строительной климатологией, говорят, что теперь ливневая канализация должна рассчитываться пусть на то же количество осадков, только выпавшее не за два часа, а за 20 минут. Это принципиально разные вещи. Причём не только по пропускной способности, грубо говоря, размеру дырки, через которую должна пройти вода. Если у вас настолько бурный поток, он принесёт гораздо больше листвы и веток, которые забьют и решётки, и всё остальное. Это тоже надо каким-то образом учитывать, и не только при строительстве канализации.

Вообще, если говорить об инфраструктуре, всё, кроме железных дорог, может быть построено в любых условиях, это вопрос цены. А вот железные дороги, видимо, не в любых. Например, есть ветка Обское – Лабытнанги. Её построил «Газпром», думал дотянуть до Сабетты и до сих пор не дотянул: каждый год латают то, что уже построено. Промывы, размывы и дефекты полотна видны даже со спутников. Так что строить железную дорогу в условиях тающей мерзлоты – деньги на ветер.

– Остановить процесс глобального потепления мы в обозримой перспективе не можем?

– Действительно, прогнозы показывают, что стабилизировать ситуацию с изменением климата удастся не раньше конца века. Да и то, смотря что считать стабилизацией. Температура воздуха, может быть, и стабилизируется, а океан ещё долго будет прогреваться, пока тепло будет уходить всё глубже и глубже. На 100 лет этой инерции хватит уж точно.
Как быть? В каждом регионе должны быть свои меры адаптации. Где-то надо делать энцефалитные прививки, потому что появились клещи, которых там никогда не было. Это, например, Подмосковье. Вообще, больше всего о последствиях потепления говорят медики, для них это нагляднее всего. Сейчас всё заслонил COVID-19, но ведь известно, что во время волн жары намного чаще вызывают скорую. Причём плёвая жара по южным меркам для северного человека уже плохо.

Какие-то факторы риска можно сгладить. Сейчас, надеюсь, мы запустим на Дальнем Востоке большой российско-германский проект, четырёхлетний. Будем рассчитывать попуски воды в случае массированных осадков, как и чёткий режим синхронных действий водохранилищ по попуску, плюс будет программа предотвращения максимальных паводков с помощью лесов. Лес не испарит воду, но задержит её и поможет максимум размыть.

– И всё же, к чему нам готовиться, какие природные явления будут случаться чаще?
– Общее правило: что было, то и будет. Просто чаще и/или сильнее. Если регион страдает от тропических циклонов, будут тропические циклоны. Пусть не чаще, но более разрушительные. Где метели и штормовые ветры – метели и штормовые ветры. Засухи или наводнения – значит засухи или наводнения. Порядок величин – не в 10 раз, об этом речи не идёт. Но в два раза в течение следующих 20–30 лет представляется разумной оценкой.

Ссылка: https://gudok.ru/newspaper/?ID=1530902&archive=2020.08.10

Минэкономики направило на рассмотрение коллег по правительству обновленный план повышения энергоэффективности, представив новую цель снижения энергоемкости ВВП к 2030 году — 35% от уровня 2017 года за счет современных технологий в энергетике, на транспорте и в ЖКХ. Эксперты в целом приветствуют новый документ, отмечая, с одной стороны, медлительность властей в достижении целей, с другой — появление за это время более эффективных инструментов экономии и практических возможностей для их применения.

Обновленный план повышения энергоэффективности (есть у “Ъ”) — очередная попытка Минэкономики реанимировать тему в российском политическом и экономическом контексте. Закон об энергоэффективности был принят еще в 2009 году и предписывал снижение энергоемкости российского ВВП на 40% к 2020 году, но с 2015 года бюджетная поддержка проектов энергоэффективности была свернута (см. “Ъ” от 19 декабря 2014 года), а средства — перенаправлены на развитие футбольной инфраструктуры и поддержку моногородов. К 2017 году власти признали, что цель, скорее всего, не будет достигнута, одновременно Минэкономики (получившее эти полномочия от Минэнерго) разработало первую версию нового плана. В декабре 2019 года Минэкономики признало, что «за прошедшие десять лет энергоемкость ВВП снизилась всего на 9%, а в последние четыре года она не снижается» (см. “Ъ” от 15 января).

Как пояснили “Ъ” в Минэкономики, новый план готовился с участием ведомств, регионов, а также бизнеса и экспертного сообщества и ориентирован в первую очередь на «повышение энергоэффективности наиболее энергоемких секторов экономики и бюджетного сектора». План синхронизирован со стратегией долгосрочного низкоуглеродного развития и должен стать основным инструментом достижения климатических целей РФ по «базовому сценарию» (см. “Ъ” от 23 марта). Новая цель для РФ в области снижения энергоемкости на 2030 год — порядка 35% снижения энергоемкости от уровня 2017 года в целом (или порядка 42% от уровня 2009 года), более половины эффекта (20%) должен обеспечить технологический фактор.

Получается, что цель 2009 года «переносят» на десять лет вперед, однако предлагаются более реальные механизмы ее достижения, говорят эксперты.

«Обновление экономики с внедрением энергоэффективных технологий, по нашему мнению, должно стать ключевым драйвером для реализации накопленного потенциала энергосбережения», - прокомментировал после выхода материала замминистра экономического развития Илья Торосов.

План включает шесть блоков мероприятий — в электроэнергетике, промышленности, энергоэффективных материалах, ЖКХ, теплоснабжении и на транспорте, отдельно выделена бюджетная сфера. «Нулевой» этап плана — введение 100-процентного приборного учета (в том числе с автоматическим сбором показаний). Основным инструментом в энергетике названа «модернизация генерирующих объектов», в том числе внедрение высокоэффективных парогазовых технологий на электростанциях и содействие развитию когенерации. План также предлагает дополнение справочников НДТ и регламентов ЕАЭС предельными показателями энергоэффективности, обновление требований к стройматериалам, капремонту и новому строительству многоквартирных домов, стимулирование спроса и предложения на рынке энергоэффективного жилья (сектор ЖКХ в РФ потребляет около 17% первичной энергии, при этом более половины многоквартирных домов энергетически неэффективны и лишь треть новых имеют высокие классы энергоэффективности), снижение потерь в тепловых сетях, обновление парка автобусов и грузовой техники. Наконец, план включает и ряд предложений по развитию зеленого финансирования — в том числе за счет инструментов энергосервиса, льготных кредитов, господдержки энергоэффективных товаров и технологий.

Эксперты отмечают, что в процессе работы над планом Минэкономики удалось сделать его более подробным и качественным, однако указывают на возможность сокращения ряда пунктов в процессе согласования с ведомствами, а также на забытое в процессе требование к банкам с госучастием подключиться к борьбе за экономию за счет стандартизации зеленых финансовых инструментов.

Что говорят о плане Минэкономики эксперты

Советник аппарата комитета Госдумы по энергетике Александр Фадеев (ранее курировал тему в Минстрое) характеризует новую версию плана как «более подробную и качественную», включающую привязку к конкретным результатам, новым целям и мировым трендам, не исключив, однако, что документ вызовет в Минстрое «желание убрать ряд пунктов». Старший аналитик Центра энергетики Московской школы управления «Сколково» Юрий Мельников также не исключает, что есть риск «усыхания» плана при согласовании с ведомствами, в частности в вопросах экономической эффективности. Член профильной рабочей группы экспертного совета при Минэкономики Мария Степанова отмечает как положительные факторы «интеграцию с другими направлениями и инструментами госполитики — ДПМ, НДТ, тарифами», а также большее количество прямых запретов и требований, чем в прежней версии. «Очевиден отход от традиционной приоритизации "первым делом — бюджетный сектор и лампочки"»,— считает Юрий Мельников.

Директор Исследовательского центра энергетической политики в Европейском университете Максим Титов отмечает, что в плане «сделана попытка представить все направления, по которым повышение энергоэффективности необходимо», отмечая, однако, также «забытые» моменты — от требований к банкам с госучастием разработать стандартные финансовые продукты до развития общественного электротранспорта. «Также необходимо объяснить, почему предыдущая цель осталась невыполненной даже наполовину»,— считает эксперт.

Ссылка: https://www.kommersant.ru/doc/4450020

Исследование BCG «Ошеломляющая ценность лесов и как их сберечь» обнаруживает текущую ценность мировых лесов на уровне $50–150 трлн, а российских — $4–17 трлн (128% текущей стоимости запасов нефти по нижней границе оценок). Основу оценки в методике исследования составляет влияние лесов на климат. К 2050 году мировые леса могут потерять 30% своей ценности, главным образом из-за вырубки под агронужды и ожидаемых климатических изменений, российские — 10% из-за неэффективного пользования.

По оценке Boston Consulting Group (BCG), ценность мировых лесных ресурсов по верхней границе оценки почти в два раза выше общего объема мировых фондовых рынков. Последняя на основе индекса капитализации Bloomberg на февраль 2020 года составляла $66,3 трлн, текущая годовая ценность мировых лесов оценивается BCG в $50–150 трлн, превышая (даже по нижней границе) в разы мировые запасы золота ($14 трлн) и почти соответствуя капитализации рынка нефти ($66 трлн). Ценность лесов РФ оценивается в $4–17 трлн в год или 128% текущей стоимости запасов нефти РФ по нижней границе оценок.

Столь значительный разброс в оценке ценности леса объясняется методикой работы, во многом основывающейся на цене тонны сокращений выбросов СO2. Нижняя граница оценки исходит из текущей цены в ЕС (EU Emissions Trading System) $27 за тонну CO2, а верхняя граница оценок соответствует цене $135 за тонну, которая требуется для цели предотвращения глобального потепления и удержания роста глобальной температуры к 2030 году на уровне менее 1,5 °C.

В ценности лесов доля их экосистемных услуг по регулированию глобального климата составляет 65–90% по миру и 81–96% по России.

Хотя РФ — мировой лидер по объему лесных ресурсов, поглотительная способность ее бореальных лесов в сравнении с тропическими лесами меньше. Но если отталкиваться от верхней границы оценки стоимости тонны углерода, она возрастает до $17 трлн, это в 5,5 раза выше стоимости запасов нефти в РФ. Оставшиеся составляющие ценности в оценке:

экологические услуги (такие как очищение воды и воздуха) — 2–7% по миру и 1–3% в России;

коммерческий потенциал (производство целлюлозы и бумаги) — 5–20% по миру, 2–8% по РФ;

социальная значимость (включая роль леса как места проживания и источника средств к существованию) — 2–7% в мире и в РФ.

Количественно не выражены регулирование температуры, сохранение биоразнообразия и обеспечение круговорота питательных веществ в почве и нематериальная ценность лесов.

Глобальная ценность лесных ресурсов, в оценке BCG, снижается из-за пяти основных факторов: изменений характера землепользования, включая перевод территорий в сельхозземли, глобального повышения температуры, нерациональных рубок, пожаров и биотических повреждений. В среднем в мире влияние пожаров значительно меньше, чем изменения характера землепользования и рост температуры — на эти два фактора приходится 27% из 30% прогнозируемых BCG потерь стоимости лесов к 2050 году. В России основной ущерб наносят нерациональные вырубки и пожары, на которые приходится 3,3% и 4,8% из 10% ожидаемого снижения ценности лесов страны через 30 лет. «Экстенсивный характер лесозаготовок, нелегальные и сплошные вырубки, низкий контроль за лесовосстановлением — все это разрушает средообразующую ценность лесов. Площадь лесных пожаров стремительно растет в последние годы. На юге Сибири и Дальнего Востока период повторяемости пожаров менее 25 лет; в соседнем Китае — более 400 лет»,— отмечают авторы исследования, указывая, что площадь охваченных пожарами лесов в РФ выросла с 2,6 млн га в 2009 году до 8,7 млн га в 2019-м (это, впрочем, может объясняться и улучшением качества мониторинга).

Для восстановления бореальных лесов требуется до 80 лет, что неосуществимо при увеличении охваченных пожарами территорий.

Леса в состоянии распада по балансу выбрасывают, а не поглощают CO2. «Если лидеры государственного и частного сектора примут меры по всем шести направлениям, определенным в отчете, можно ожидать, что после 2045 года леса будут больше поглощать, а не выделять СО2, улавливая до 2 гигатонн CO2 в год — две трети текущих годовых выбросов парниковых газов ЕС»,— предполагают в BCG. Эти направления — сажать, восстанавливать и использовать леса рационально; развивать устойчивое и эффективное сельское хозяйство; сократить потребление мяса; стремиться к производству, не приводящему к обезлесению; увеличивать вторичную переработку древесины; ограничить глобальное потепление 2 °C.

Ссылка: https://www.kommersant.ru/doc/4449947

ТОРОНТО - Морской лёд в Арктике может полностью исчезнуть к 2035 году, согласно новому исследованию, которое сравнило современные условия с условиями последнего межледниковья около 127000 лет назад.

По словам исследователей, результаты, опубликованные в журнале Nature Climate Change, важны для модельных предсказаний будущих изменений климата.

«Успехи, достигнутые в моделировании климата, означают, что мы можем более точно описывать климат Земли в прошлом, что, в свою очередь, даёт нам большую уверенность в модельных предсказаниях на будущее», - сказала ведущий автор исследования, Мария Виттория Гуарино (Maria Vittoria Guarino) из Британской антарктической службы.

Гуарино сказала, что учёные десятилетиями пытались разгадать тайну высоких температур в Арктике во время последнего межледниковья. Используя климатическую модель Центра Хэдли, созданную Метеорологическим бюро Великобритании, исследователи смогли увидеть, как арктический морской лёд - замороженная океанская вода, образующаяся и тающая в океане - полностью таял в течение этого периода.

Межледниковье - это геологический период между «ледниковыми периодами», когда таяли большие континентальные ледяные щиты в северном полушарии. Земля в настоящее время находится в межледниковом периоде, называемом голоценом.

«Мы знаем, что Арктика претерпевает значительные изменения по мере того, как наша планета нагревается. Понимая, что произошло во время последнего тёплого периода в истории Земли, мы лучше понимаем, что произойдет в будущем», - сказала Луиза Сайм (Louise Sime), также ведущий автор из Британской антарктической службы.

«Перспектива потери морского льда к 2035 году действительно должна направить все наши усилия на достижение низкоуглеродной окружающей среды, насколько это возможно».

По данным Национального центра данных по снегу и льду (NSIDC), морской лёд отличается от айсбергов, ледников и шельфовых ледников, берущих начало на суше, и важен, поскольку помогает контролировать глобальный климат. Когда солнечный свет попадает на морской лёд, 80 процентов его отражается обратно в космос. Но когда летом тает морской лёд, образуются мелкие водоёмы или «талые пруды». Они влияют на то, какая доля солнечного света поглощается, а какая отражается обратно в космос. Если поглощается больше солнечного света, происходит нагрев океана и повышение температуры в Арктике.

На основе модели центра Хэдли, считающейся одной из наиболее качественных в физическом представлении климата Земли, исследователи обнаружили, что увеличение интенсивности солнечного света весной привело к образованию множества тающих прудов во время последнего межледниковья, и это сыграло важную роль в таянии морского льда. Расчёты с помощью той же модели при рассмотрении будущих закономерностей подтвердили прогноз «быстрого отступления будущего арктического летнего морского льда», - говорится в исследовании.

Ссылка: https://www.ctvnews.ca/mobile/sci-tech/arctic-sea-ice-could-be-completely-gone-by-2035-new-study-predicts-1.5059094

В мире гляциологии 2007 год войдет в историю. Это был год, когда, казалось бы, небольшая ошибка в крупном международном отчёте возвестила об огромных изменениях в нашем понимании того, что происходит с гималайскими ледниками.

Всего через год после того, как документальный фильм Эла Гора (Al Gore) «Неудобная правда» вызвал дискуссии об антропогенном глобальном потеплении, Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) опубликовала свой 4-й оценочный доклад. Этот отчёт о состоянии науки стал золотым стандартом для информирования мира об изменении климата. В отчёте была одна небольшая, но серьёзная ошибка – утверждалось, что все ледники в Гималаях исчезнут к 2035 году.

Скандал вызвал шквал новых исследований, в том числе и автора этого материала, и теперь очевидно, что некоторые гималайские ледники сохранятся и в следующем столетии. Последние данные говорят нам, что если произойдёт сокращение выбросов парниковых газов, то к 2100 году будет потеряно от одной трети до половины гималайского льда. В противном случае две трети гималайского льда будут утрачены, и ледники исчезнут к концу этого столетия.

Но как ведущая мировая научная организация представила такую ​​ошибку как факт? Это история повторных перепечаток и явно непреднамеренной опечатки, придающей достоверность необоснованному утверждению. МГЭИК процитировала отчёт Всемирного фонда дикой природы, который взял дату полного разрушения Гималайского ледника из интервью в New Scientist. В этом интервью цитируются предположения индийского гляциолога, который, очевидно, неверно процитировал работу другого учёного, предсказывающую, что ледники во всём мире сократятся на 80% к 2350 году.

В конце концов МГЭИК извинилась за то, что не смогла выявить эту ошибку. Наличие такой ошибки смущает, но не подрывает основных выводов отчёта. МГЭИК взяла на себя обязательство улучшить качество экспертных оценок при подготовке своего следующего отчёта в 2013 году.

Гималаи - священные горы. Их имя на санскрите означает «снежная обитель». Но ледники - это политическая проблема в Центральной Азии. Реки, питаемые ледниками, обеспечивают водой более миллиарда человек для производства продуктов питания и гидроэнергетики. В частности, Индия и Непал полагаются на талую воду ледников для защиты от сезонных засух перед летним муссоном. Эти страны быстро индустриализируются и в целом выступают против ограничения своих выбросов углерода.

После отчета МГЭИК индийское правительство быстро приняло меры для подавления паники, выпустив противоречивый дискуссионный документ, в котором представлены выборочные доказательства того, что ледники в северной Индии и Пакистане были стабильными или даже расширялись. Однако ледники Каракорума, о которых идёт речь, выигрывают от большего количества снегопадов зимой и более прохладного лета в результате глобального потепления. Насколько устойчивой будет эта каракорумская аномалия, остаётся неизвестным.

Устранение гималайской ошибки

Гляциологам оставалось гадать, какова будет судьба гималайских ледников. Исследований и данных мало. Проблемы с доступом к удалённым высокогорным ледникам в политически нестабильных регионах сдерживали полевые работы. Гражданская война в Непале, талибы в Пакистане и подозрительность к иностранным учёным в Китае и Индии сделали эти горы трудными для работы.

Полевые наблюдения и исследования показали, что ледники заметно не изменились. Вскоре гляциологи поняли, что изменения в объёме льда были скрыты обломками горных пород на поверхности многих крупных ледников. Таким образом, измерения изменения площади ледника вводили в заблуждение и скрывали масштабы потери льда.

Затем, в начале 2010-х годов, быстрое развитие спутниковых технологий наблюдения Земли и рассекречивание спутниковых снимков времён холодной войны открыли окно в эти отдалённые горы. Масштабы изменения ледников в Гималаях впервые стало возможным увидеть.

Новые спутниковые данные позволили гляциологам измерить изменения объёма ледников за 40-летний период. Они показали, что почти все гималайские ледники сокращаются с одинаковой скоростью.

Будущее гималайских ледников

Новое исследование показывает, что скорость таяния ледникового льда в Гималаях за последние 20 лет увеличилась вдвое и аналогична скорости таяния льда во всем мире. Хотя считалось, что экстремальные высоты защищают ледники от изменения климата, теперь мы знаем, что высокие горы нагреваются вдвое быстрее, чем остальная часть планеты.

Распространение данных позволило гляциологам обучить компьютерные модели прогнозировать, как ледники изменятся в будущем. Эти модели говорят нам, что от одной трети до половины ледникового льда в Гималаях будет потеряно к 2100 году. Если мы не будем действовать, чтобы удержать изменение климата в рамках амбициозной цели Парижского соглашения в 1,5℃, то две трети льда будут утрачены за тот же период.

Несмотря на то, что ослабление летнего муссона и загрязнение атмосферы влияют на продолжительность жизни ледников, повышение глобальной температуры вызывает сокращение ледников в Гималаях. Эти прогнозы - плохая новость для одного миллиарда человек, зависящих от рек, питаемых ледниками, как источника воды весной в начале сельскохозяйственного сезона.

По мере того, как ледники сокращаются, засухи перед летними дождями становятся всё более частыми, создавая тем самым серьёзный стресс для населения в южной и центральной Азии. Правительства, в том числе индийское, теперь осознали масштаб проблемы. Чтобы избежать гуманитарного кризиса, мир должен поддерживать глобальное потепление в диапазоне, ограничивающем потерю ледников.

Ссылка: https://science.thewire.in/environment/himalayan-glacier-ice-melt-two-thirds-2100-climate-targets/

После четырёх лет работы и подробных обсуждений международной группой учёных появилась возможность лучше, чем когда-либо прежде, количественно оценить, как температура земной поверхности реагирует на повышение уровня атмосферного CO2.

Результаты, опубликованные в Reviews of Geophysics, сужают вероятный диапазон «равновесной чувствительности климата» (РЧК) - меры того, каким будет ожидаемое глобальное потепление при удвоении выбросов CO2 по сравнению с доиндустриальными уровнями.

Ограничение РЧК остаётся святым Граалем в климатологии с тех пор, как американский метеоролог Джулс Чарни (Jules Charney) в своем отчёте 1979 г. предложил возможный диапазон от 1,5 до 4,5°C. Его оценка была в значительной степени основана на работе первых двух климатических моделей, которые дали разные оценки 2°C и 4°C для простого эксперимента, в котором уровни CO2 в атмосфере были удвоены.

В последующие более чем 40 лет исследований значительно улучшилось понимание атмосферных процессов, а также появилось много детальных наблюдений, однако этот диапазон упорно сохраняется.

Теперь, объединив данные наблюдаемого потепления, далёкого прошлого Земли и модельные климатические оценки, а также достижения в научном понимании климата, авторы оценили диапазон РЧК между 2,6°C и 4,1°C.

Этот суженный диапазон указывает на то, что человеческое общество не сможет надеяться на низкую чувствительность, дающую больше времени для решения проблемы изменения климата. Но одновременно говорится, что очень высокие оценки РЧК маловероятны.

Устойчиво широкий диапазон

Насколько чувствителен климат Земли к увеличению выбросов CO2 в атмосфере, является фундаментальным вопросом для науки о климате. По сути, он определяет, насколько нагреется поверхность Земли в результате антропогенных выбросов CO2.

Концентрация CO2 в атмосфере сегодня увеличилась с доиндустриальных уровней 280 частей на миллион (ppm) до примерно 416 ppm. Без действий по сокращению выбросов концентрации CO2, вероятно, она достигнет 560 частей на миллион - удвоенного доиндустриального уровня - примерно к 2060 году.

Тем не менее, по оценкам, диапазон для РЧК остаётся очень широким. В четвёртом оценочном отчёте Межправительственной группы экспертов по изменению климата (AR4), опубликованном в 2007 году, сделан вывод о том, что РЧК, вероятно (на языке МГЭИК, это означает вероятность, большую 66%), находится в интервале между 2,0°C и 4,5°C. Это говорит о том, что оценки ниже 2°C маловероятны.

Однако это уточнение было обращено вспять в пятом оценочном отчете МГЭИК (AR5) в 2013 году, который вернулся к каноническому диапазону от 1,5 до 4,5°C.

С чем связан такой разворот? С 2000-х годов оценки РЧК основывались не только на климатических моделях, они базировались на исследованиях климата прошлых эпох («палеоклиматологии»), интерпретациях, основанных на исторических наблюдениях за изменением температуры, а также на основе учёта климатических обратных связей.

В период подготовки отчёта AR5 исторически обоснованные оценки согласовывались с лучшими оценками РЧК (около 2°C). Напротив, оценки, основанные на понимании процессов и моделировании, поддерживали верхний предел диапазона Чарни. Хотя диапазоны перекрываются, это расхождение в оценках, построенных на наблюдаемом изменении климата, с одной стороны, и понимании и моделировании процессов, определяющих чувствительность климата, с другой, вызывает беспокойство.

С 2013 года учёные предпринимают согласованные усилия, чтобы понять технические детали того, почему оценки различаются, и предпринять первые предварительные шаги по согласованию разрозненных оценок, полученных из разных источников.

Новое исследование иллюстрирует улучшенное понимание того, как разные независимые подходы соотносятся друг с другом, и позволяет их формально комбинировать с целью наложить более сильные ограничения на РЧК, чем во всех предыдущих оценках.

Вероятный диапазон

Представленное исследование показывает, что вероятный диапазон РЧК составляет от 2,6°C до 4,1°C, с наилучшей оценкой чуть выше 3°C. Вне этого диапазона вероятность того, что РЧК окажется ниже 2°C, составляет менее 5%, а вероятность того, что она выше 4,5°C - 6-18%.

Авторы также произвели оценку «эффективной чувствительности климата», немного отличающейся от РЧК, она лежит в диапазоне от 2,6 до 3,9°C. (РЧК - это оценка величины разогрева после того, как климат достигнет равновесия при удвоении уровней CO2. Иногда это оказывается непрактичным для оценки и моделирования, потому что климатической системе могут потребоваться тысячи лет, чтобы действительно достичь равновесия. Эффективная чувствительность климата - это распространённый обходной путь, обычно экстраполирующий величину потепления через 150 лет после удвоения CO2.).

На первый взгляд, это может показаться небольшим улучшением по сравнению с последним отчетом МГЭИК, но на самом деле оно имеет важные последствия для климатологии и нашей уверенности в прогнозируемом диапазоне потепления в 21-ом веке.

На диаграмме ниже показано, как вероятный диапазон РЧК (Equilibrium Climate Sensitivity) из данного исследования (черный бокс) сравнивается с диапазоном из AR5 (серый бокс) и полным диапазоном оценок из пятого (синий бокс) и шестого (коричневый бокс) проектов взаимного сравнения моделей (CMIP). Прогнозы CMIP5 включены в AR5, а прогнозы CMIP6 будут лежать в основе готовящегося шестого оценочного отчёта AR6.

Эта работа позволяет сузить диапазон, сначала определив и объяснив, как каждое направление исследований может устанавливать пределы величины РЧК или не накладывать ограничения на неё. Были тщательно изучены три различных направления: понимание процессов обратной связи; исторические наблюдения за изменением температуры; и палеоклиматические реконструкции прошлых изменений климата.

Данная работа формально объединяет все три оценки, давая центральную оценку РЧК чуть выше 3°C, а также устанавливает дополнительные ограничения на диапазон РЧК - с 90%-ной вероятностью оценки будут находиться между 2,3°C и 4,7°C. Неучёт какого-либо из направлений или использование другого статистического подхода даёт «надёжную» эффективную оценку чувствительности от 2,0°C до 5,7°C.

Эти ограничения означают, что теперь можно сравнить указанный диапазон с оценками из климатических модельных расчётов, которые сами не использовались в качестве прямого доказательства. Там, где некоторые климатические модели показывают высокие значения РЧК по сравнению с указанным в данной работе диапазоном, можно ожидать, что они будут переоценивать будущие уровни потепления при заданных сценариях выбросов. Точно так же при низких значениях РЧК модели вполне могут недооценить будущее потепление.

Объединение направлений исследования

Процессы обратных связей - важный фактор того, как Земля реагирует на повышение уровня атмосферного CO2. Есть как положительные обратные связи - те, которые усиливают потепление, так и отрицательные - его ослабляющие. Примером положительной обратной связи является таяние льда и снега, в результате которой меньше солнечного света отражается, а больше поглощается, что вызывает большее потепление.

Авторы изучили весь комплекс теоретических работ и данных наблюдений. Их анализ показал, что оценки РЧК ниже 2°C возможны лишь при наличии облачной отрицательной обратной связи, что очень маловероятно. Таким образом, одно только это свидетельство помогает исключить оценки РЧК ниже 1,5°C.

Наблюдаемое на сегодняшний день потепление является ещё одним свидетельством: оно уже достигло примерно 1°C, при том, что концентрация CO2 ещё не увеличилась вдвое, поэтому представляются маловероятными значения РЧК ниже 2°C. Однако надёжная оценка РЧК на основе исторических данных затруднена из-за проблем с количественной оценкой выхолаживающего эффекта аэрозолей - от загрязнения воздуха и извержений вулканов - и осознанием того, что обратные связи, возможно, работали иначе в последние десятилетия, чем они, как ожидается, будут действовать в долгосрочной перспективе. Это обстоятельство делает чрезвычайно трудным исключение высоких значений РЧК только на основе исторических данных.

Палеоклимат - это третье направление исследования. Изменение климата, происходившее естественным образом в далёком прошлом Земли, также может помочь ограничить РЧК при наличии достаточного объёма информации. Авторы обнаружили, что двумя наиболее информативными периодами были последний ледниковый максимум (около 20000 лет назад), который был примерно на 3-7°C холоднее, чем сегодня, и имевший место примерно три миллиона лет назад период потепления в середине плиоцена (примерно на 1–3°C теплее, чем сегодня). Пределы похолодания во время последнего ледникового максимума являются лучшим свидетельством того, что высокие значения РЧК маловероятны.

Эти ограничения на РЧК становятся более надёжными, когда все три направления рассматриваются совокупно, что позволяет исключать высокие и низкие значения РЧК.

Исключение высоких значений РЧК: если бы её истинное значение было выше 4,5°C, облачная обратная связь должна была бы быть намного сильнее, чем следует из спутниковых данных. В будущем такая обратная связь также должна быть намного активнее, чем она была в историческом прошлом. Кроме того, изменения ледяного покрова Земли и осаждение пыли в засушливых условиях последнего ледникового максимума следовало бы сильно переоценить.

Исключение низких значений РЧК: если истинное значение РЧК было менее 1,5°C, необходимо было бы обнаружить неизвестную новую сильно выхолаживающую облачную обратную связь. Кроме того, аэрозоли должны были обеспечить почти нулевой выхолаживающий эффект или даже эффект потепления климата в историческом прошлом. Более того, оценка потепления в середине плиоцена должна быть пересмотрена.

Авторы рассмотрели вероятность ошибочности своих оценок, выполнив ряд статистических тестов. Эти тесты позволили выбрать окончательный диапазон РЧК, представленный в работе, после множества математических расчётов и дискуссий.

На диаграмме ниже показаны результаты для каждого направления исследования в отдельности, причём в каждом боксу указан диапазон 50%-ной вероятности для эффективной чувствительности климата.

Сравнение с моделями

Предыдущий рисунок показал, что некоторые модели CMIP6 выходят за пределы диапазонов РЧК, как по верхним, так и по нижним значениям.

Авторы предполагают, что модели с РЧК, находящимися за пределами диапазона, полученного в данной работе, вряд ли будут репрезентативными для реального РЧК и, следовательно, можно ожидать, что они будут либо переоценивать, либо недооценивать будущие изменения температуры.

Тем не менее, исследование не является окончательным, и в частности, верхний предел РЧК, менее чётко ограничен, чем нижний предел. Поэтому нельзя полностью исключить оценки моделей, дающих высокий верхний предел.

Кроме того, другие исследования показали, что во многих отношениях моделирование с высокими значениями РЧК улучшается. Следовательно, включение этих моделей с высоким пределом РЧК при оценке будущих рисков остается полезной мерой предосторожности.

Ссылка: https://yaleclimateconnections.org/2020/08/why-low-end-climate-sensitivity-can-now-be-ruled-out/

Немецкая компания OHB подписала контракт с Европейским космическим агентством (ESA) на реализацию миссии по глобальному наблюдению за распространением и концентрацией СО2 на планете.

Миссия является частью европейской программы Copernicus и на первом этапе будет состоять из запуска и обслуживания двух спутников, оснащённых специальной аппаратурой, предназначенной для измерения выбросов углекислого газа, вызванных деятельностью человека. Общая стоимость контракта составляет 445 миллионов евро.

Copernicus — новая европейская космическая программа после Galileo, которая обеспечивает независимую инфраструктуру наблюдения на планете. Данные, собранные с помощью средств измерения на суше, на море, в воздухе и в космосе, в основном используются для мониторинга окружающей среды и климата, но также помогают справляться со стихийными бедствиями и дают ответы на вопросы, связанные с безопасностью. Программа финансируется Европейским союзом и ESA.

Запуск спутника новой космической программы ЕС запланирован на конец 2025 года.

Германия является одной из самых высокотехнологичных стран Европы, где производится большая часть космических технологий и высоких инженерных разработок, а также прикладных решений с применением космических технологий.

Как сообщалось ранее, новейшая успешная космическая разработка — многоразовая пилотируемая ракета частной компании SpaceX покорила космос благодаря немецкому учёному, ставшему вице–президентом компании. Ханс Кенигсманн (Hans Koenigsmann) является вице–президентом SpaceX и первым инженером запусков ракет SpaceX. Сейчас немецкий инженер отвечает за весь цикл подготовки и безопасности полётов SpaceX, являясь техническим руководителем масштабной космической программы.

Ссылка: https://aussiedlerbote.de/2020/08/nemeckij-sputnik-pomozhet-spravitsya-s-globalnymi-izmeneniyami-klimata/

Российский союз промышленников и предпринимателей направил Минэкономики предложения по способам сокращения рисков от возможного введения Евросоюзом трансграничного углеродного регулирования. Это сближение национальных стандартов углеродной отчетности с международными, поддержка снижения углеродоемкости российской продукции. В худшем случае, возможно, РФ ожидает проведение разбирательств с ЕС на площадке ВТО и даже введение ответных мер. По данным “Ъ”, первые неофициальные консультации экспертов между РФ и ЕС по теме введения нового регулирования пройдут уже 8 сентября, цена вопроса — потери российских компаний-экспортеров от нового европейского регулирования размером несколько миллиардов евро в год.

В распоряжении “Ъ” оказался ответ РСПП на письмо Минэкономики с предложением провести анализ углеродоемкости российского экспорта, чтобы «сформировать аргументы для отстаивания российской позиции» на переговорах с Евросоюзом (см. “Ъ” от 11 июня).

Напомним, что утвержденная в ЕС программа «Зеленый курс» включает введение трансграничного углеродного регулирования (ТУР) для отдельных секторов экономики уже в 2021 году. Пока конкретные механизмы неясны, однако они уже вызывают обеспокоенность российского бизнеса, поскольку экспорт из РФ является одним из самых углеродоемких в мире. По оценке КПМГ (см. “Ъ” от 28 июля), потери компаний в случае введения механизма могут составить €4–6 млрд в год. В письме РСПП в Минэкономики приводятся оценки Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН, по которым потери экспортеров могут составить €2,8–3,6 млрд в год при уровне цен за единицу выбросов €20–25 за тонну СО2-эквивалента.

Отметим, в проекте бюджета ЕС на 2021–2027 годы говорится, что введение ТУР может обеспечить от €5 млрд до €14 млрд в год, таким образом, доля РФ в этой сумме вполне соответствует доле российского экспорта в европейском импорте.

«Основной целью введения ТУР является поддержка конкурентоспособности европейских промышленных компаний за счет создания барьеров и обременений для производителей других стран»,— считают в РСПП. В качестве мер реагирования там предлагают создание рабочей группы под руководством замминистра экономики. Она должна будет в том числе участвовать в консультациях и переговорах для «недопущения создания нормативной основы на международном уровне для введения ограничений международной торговли по климатическим мотивам». Также среди предложений — развитие национальных стандартов углеродной отчетности и их гармонизация с международными, поддержка проектов компаний по снижению выбросов парниковых газов, стимулирование внедрения наилучших доступных технологий (НДТ), поддержка сектора возобновляемой энергетики, а также «продвижение позиции о максимальной компенсации углеродоемкости российской продукции высокой поглощающей способностью лесов». (Отметим, впрочем, что в соответствии с рядом исследований российских ученых, в том числе биологического факультета МГУ, поглотительная способность российских лесов будет постепенно снижаться и к 2050 году функция «поглотителя» может быть сведена практически к нулю).

Наконец, в качестве радикальной меры РСПП не исключает проведения на различных площадках (ВТО, ISDS) разбирательств с ЕС, а также принятие ответных мер по защите российских производителей. Одновременно с этим в бизнес-ассоциации предлагают проводить дальнейшие переговоры с ЕС, а также продвигать позицию о необходимости отмены таможенных пошлин для низкоуглеродных товаров.

По данным “Ъ”, первые, пока неофициальные консультации между РФ и ЕС по вопросу введения ТУР пройдут уже 8 сентября. Организатором со стороны ЕС выступает European Roundtable on Climate Change and Sustainable Transition (исследовательский центр, работу которого поддерживают правительства Германии и Франции, а также ряд европейских энергетических и металлургических, химических и цементных компаний), с российской — РСПП и Институт проблем естественных монополий. Участвовать будут также представители министерств, компаний и бизнес-объединений с обеих сторон.

Минэкономики в официальном заявлении 29 июля уже обозначило свою начальную позицию:

«Пограничный корректирующий углеродный механизм должен быть недискриминационным, соответствующим нормам ВТО и не создающим препятствия во взаимной торговле».

Глава Минприроды Дмитрий Кобылкин 30 июля сообщал о планах создания площадки для обсуждения возможного влияния на российские компании углеродного налога ЕС.

Ряд экспертов (в том числе советник президента РФ по климату Руслан Эдельгериев, см. “Ъ” от 11 июня) в качестве наиболее эффективных мер реагирования на планы ТУР называют введение «цены на углерод», а также принятие закона, направленного на сокращение выбросов и распространяющего принцип «загрязнитель платит» на парниковые газы. В своем письме РСПП такие предложения не поддерживает, утверждая, что «переплата российской экономики в случае введения внутрироссийских фискальных механизмов может составить почти 1 трлн руб. ежегодно».

Руководитель департамента мировой экономики ВШЭ Игорь Макаров отмечает, что в РСПП введение цены на углерод внутри страны однозначно рассматривается как ущерб для экономики РФ. «Но потери крупнейших углеродоемких компаний не равны потерям страны. Цена на углерод — это инструмент не изъятия, а перераспределения от более "грязных" к более "чистым" отраслям, инструмент повышения энергоэффективности и диверсификации экономики»,— говорит эксперт. Плата же за углерод в ЕС, по его словам,— это «чистые потери для российской экономики, и избежать их без введения цены на углерод внутри страны будет практически невозможно».

Ссылка: https://www.kommersant.ru/doc/4443081?

Министерство по развитию Дальнего Востока и Арктики разрабатывает план адаптации к климатическим изменениям в Арктической зоне России, учитывая в том числе ущерб традиционной хозяйственной деятельности коренных малочисленных народов.

«Уже подтверждены учеными факты, что повышение температуры в Арктике идет более быстрыми темпами, чем в остальной части планеты. К большому сожалению, эти процессы создают много разных рисков, в том числе и для ведения традиционной хозяйственной деятельности», - сказал замглавы Минвостокразвития Александр Крутиков на онлайн-конференции в пресс-центре МИА «Россия сегодня», приуроченной к проведению 9 августа Международного дня коренных народов мира.

Он объяснил, что потепление в первую очередь сказывается на растительном и животном мире. Например, на территориях, где традиционно питались олени, климатические изменения привели к смене растительности, что привело к сокращению кормовой базы.

«Довольно много и других рисков. Мы их учитываем. Более того, сегодня готовится план адаптации Арктики к изменениям климата. Этот документ в соответствии с общенациональным планом адаптации к климатическим изменениям готовит Минвостокразвития. Он должен быть подготовлен в 2021 году. Сегодня мы собрали группу из 25 ведущих российских учёных, которые занимаются как раз подготовкой такого плана», - сообщил замминистра, добавив, что ученые рассматривают различные аспекты влияния климата на природную среду в Арктике. По его словам, отдельный аспект касается здоровья человека, в том числе коренных малочисленных народов, потому что сохранение традиционного образа жизни, традиционного питания важны для здоровьесбережения КМНС.

«Отдельный аспект, который мы изучаем, это влияние климатических изменений на рыболовство. Тоже один из ключевых видов традиционной деятельности. Сегодня такая работа нами развёрнута, мы рассчитываем поделиться первыми результатами в конце этого года с регионами, общественностью, коренными народами. И будем с начала следующего года доводить дорабатывать план адаптации к изменениям климата в Арктике», - рассказал замглавы Минвостокразвития.

Ссылка: https://minvr.gov.ru/press-center/news/27297/

Хотя наши знания о воздействии изменения климата на энергетические системы существенно расширились за последние несколько десятилетий, по-прежнему отсутствует всесторонний обзор таких воздействий в пространственных масштабах. Авторы анализируют результаты 220 исследований, прогнозирующих влияние климата на энергетические системы в глобальном и региональном масштабах. В глобальном масштабе можно ожидать потенциального увеличения потребности в охлаждении и уменьшения потребности в нагреве, в противоположность небольшому снижению мощности гидро- и теплоэнергетики. Воздействия в региональном масштабе более разнородные и относительно неопределённые по регионам, но самые сильные воздействия отмечены в Южной Азии и Латинской Америке. Оценки показывают, что влияние климата на энергетические системы в региональном и глобальном масштабах является неопределённым, отчасти из-за использования широкого спектра методов и взаимно несогласованных наборов данных. Для комплексной оценки воздействия климата на энергетику авторы предлагают согласованную мультимодельную систему оценки для поддержки планирования энергетики в региональном и глобальном масштабе.

Ссылка: https://www.nature.com/articles/s41560-020-0664-z