Представители Минэнерго, Минэкономики и Минприроды на Всероссийском съезде по охране окружающей среды высказали диаметрально противоположные точки зрения по поводу дальнейших перспектив экспорта российского угля, а также будущих приоритетов климатической политики в РФ. В условиях переноса сроков большинства законодательных инициатив в секторе углеродного регулирования в стране, ожидать решительных мер в области климата в РФ до 2030 года вряд ли приходится.

Подробнее: https://www.kommersant.ru/doc/3496236?

Европа исчерпала потенциал развития альтернативной энергетики. К такому выводу пришли эксперты агентства BNE IntelliNews. По данным Еврокомиссии, в 2016 году страны ЕС увеличили выбросы углекислоты в атмосферу на 0,2%. В свою очередь, США 1 июня 2017 года заявили о выходе из Парижского соглашения по климату. С такими результатами мировые флагманы борьбы за экологию подошли к 20-летнему юбилею Киотского протокола — договора о сокращении выбросов парниковых газов. RT разбирался, почему Запад терпит неудачу в борьбе с глобальным потеплением.

По оценке Еврокомиссии (ЕК), с 1990 по 2016 год страны ЕС сократили выбросы углекислоты в атмосферу на 20,8%. Однако последние годы ситуация в этом направлении перестала улучшаться. Так, в отчёте ЕК по эмиссии углекислоты за 2017 год указано, что в 2016-м европейские страны увеличили выбросы на 0,2%.

США остаются второй после Китая державой по объёмам выбросов парниковых газов в атмосферу. Однако 1 июня 2017 года президент США Дональд Трамп заявил о выходе из Парижского соглашения по климату, которое предполагает борьбу с глобальным потеплением.

С такими результатами западные страны подошли к 20-летию со дня подписания Киотского протокола.

Киотский протокол

Напомним, 11 декабря 1997 года на конференции ООН по изменению климата, прошедшей в Киото, практически все страны — члены международной организации приняли документ, в котором были впервые прописаны квоты на выброс парниковых газов для каждого государства. Протокол был составлен на основе принципов, зафиксированных в Рамочной конвенции ООН об изменении климата (1992).

Авторы договора создали достаточно гибкий механизм соблюдения норм загрязнения атмосферы. Государство, которое не использует полностью лимит на выброс парниковых газов — «горячего воздуха», может продать его. Этот механизм был призван облегчить ситуацию прежде всего для развивающихся стран. Предполагалось, что возможность экспорта «горячего воздуха» в развитые государства будет стимулировать развивающиеся страны сокращать свои выбросы.

Киотский протокол был ратифицирован 191 государством, однако запланированного позитивного эффекта так и не достиг. Главные мировые «загрязнители» — Китай, США и Индия, на которые приходится более 50% общемировых выбросов углекислоты, — отказались выполнять условия документа.

В 2013 году было введено ограничение на продажу квот. Государство не имело права экспортировать более 2% «горячего воздуха» от общего объёма. В дополнение к этому Евросоюз и Австралия отказались покупать лимиты у развивающихся стран.

Вступлению Киотского протокола в силу предшествовал достаточно длительный период. Государства должны были ратифицировать соглашение, пересмотреть национальное законодательство и провести необходимые реформы в энергетическом секторе. Предусмотренные договором правила начали действовать только с 1 января 2008 года.

Неутешительные прогнозы

В феврале 2015 года ООН подвела предварительные итоги реализации Киотского протокола. Выяснилось, что участники соглашения уменьшили выбросы парниковых газов более чем на 20%. При этом всемирная организация воздержалась от положительной оценки эффекта для атмосферы.

13 декабря 2015 года на конференции по климату в Париже было подготовлено новое соглашение о сокращении выбросов в атмосферу. Ключевой целью было объявлено недопущение роста температуры поверхности Земли на 2 °C по сравнению с уровнем доиндустриальной эпохи.

Как полагают учёные, подобный скачок приведёт к необратимым климатическим изменениям. По данным NASA, средняя глобальная температура составляет +15 °C. Российские и зарубежные специалисты сходятся во мнении, что температура поверхности Земли по сравнению с уровнем доиндустриальной эпохи выросла менее чем на 1 °C.

Бурное развитие промышленности увеличило выброс углекислоты, метана, озона, фреонов и других газов, что усилило парниковый эффект. По экспертной оценке ООН за 2016 год, содержание углекислоты в атмосфере выросло более чем на 45% по сравнению с доиндустриальным периодом, а метана — примерно на 250%. Прослойка газов, которая задерживает солнечную энергию, стала плотнее и перестала пропускать прежний объём солнечных лучей.

По прогнозам ООН, в ближайшие 100 лет средняя глобальная температура может подскочить минимум на 6 °C. Учёные с тревогой фиксируют резкое потепление арктического климата, рост уровня Мирового океана и количества стихийных бедствий.

«Декларация о намерениях»

Международное сообщество учёных The Global Carbon Project полагает, что в период действия Киотского протокола выбросы увеличивались примерно на 3% в год, за исключением отрезка с 2014 по 2016 год. По данным на ноябрь, в 2017 году рост объёма эмиссии парниковых газов вырастет на 2%.

Старший научный сотрудник Главной геофизической обсерватории им. Воейкова Андрей Киселёв считает, что человечество не добилось радикальных перемен в борьбе с повышением средней глобальной температуры. По его мнению, Парижское соглашение в нынешнем виде — это скорее «декларация о намерениях».

Как сообщил эксперт, основными причинами неудачи в борьбе с глобальным потеплением являются неуступчивая политика отдельных государств и переоценка потенциала возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Выход США из Парижского соглашения также создал негативный эффект.

Неоднозначная ситуация, по словам эксперта, сложилась вокруг Китая, на долю которого приходится около 27% выбросов углекислоты. С одной стороны, последние годы Поднебесная испытывает большие проблемы с экологией. На состоявшемся в октябре 2017 года съезде Коммунистической партии был объявлен курс на борьбу с загрязнением атмосферы.

С другой стороны, более половины экспорта китайских товаров направляется в западные государства. С 1970-х по 1990-е годы Европа и США активно переносили производство за рубеж. В качестве основной площадки для развёртывания промышленных мощностей была выбрана КНР.

Подобная экономическая политика позволила западным странам улучшить ситуацию с экологией на своей территории, при этом густонаселённый Китай оказался практически в безвыходной ситуации. Киселёв полагает, что для выполнения международных обязательств КНР и Индии пришлось бы пойти на серьёзную перестройку промышленности в ущерб собственному экономическому росту.

«При этом Россия, которая отмечает Год экологии, соблюдает взятые на себя обязательства по сокращению выбросов. Стоит отметить, что примерно половина выбросов парниковых газов в России приходится на торфяники и болота. С этим мы ничего поделать не можем. 30—40% выбросов даёт наш энергетический сектор», — пояснил эксперт.

Технологический климат

Флагманом борьбы с глобальным потеплением является ЕС. За минувшие 40 лет европейские государства приняли десятки программ по формированию зелёной экономики.

Однако в последние годы темпы уменьшения выбросов в Европе замедлились. The Global Carbon Project приводит информацию, что в 2017 году данный показатель для Евросоюза снизится всего на 0,2%. При этом в отчёте ЕК по эмиссии углекислоты за 2017 год указано, что в 2016 году европейские страны увеличили выбросы на 0,2%.

«Сложно делать однозначные выводы, но, скорее всего, Европа расплачивается за курс на отказ от ядерной энергетики после аварии на японской АЭС «Фукусима-1» в 2011 году. В европейском общественном мнении стала превалировать крайне негативная оценка мирного атома, и политики просто не смогли её игнорировать», — отметил Киселёв.

Главной альтернативой АЭС стали возобновляемые источники энергии — ветряные установки, солнечные батареи и гидроэлектростанции.

Европа на государственном уровне поддерживает генерацию ВИЭ с 1980-х годов. В марте 2007 года Совет Европы утвердил план, согласно которому к 2020 году доля ВИЭ в общем энергопотреблении должна достигнуть 20%.

Планки в 20% Европа достигла уже в 2012 году. Небольшие западноевропейские государства (Дания, Исландия, Швеция, Португалия) добились впечатляющих результатов во внедрении ВИЭ. В частности, электроснабжение Рейкьявика полностью обеспечивается геотермальными ключами.

Однако бурный рост доли альтернативных источников в энергобалансе прекратился ещё в 2013—2014 годах. Запросы Брюсселя стали более скромными. К 2030 году ЕС рассчитывает увеличить долю ВИЭ лишь до 27%. Как сообщило в ноябре 2017 года агентство BNE IntelliNews, Европа, вероятнее всего, исчерпала потенциал развития альтернативной энергетики.

Одна из основных причин заключается в том, что страны Восточной Европы оказались неспособны соответствовать стандартам зелёной экономики из-за слабого уровня технологического развития. Кроме того, новые члены ЕС сохранили в эксплуатации мощности, работающие на традиционных источниках энергии, включая уголь.

Ссылка: https://russian.rt.com/world/article/459154-kiotskiy-protokol-uglekisly-gaz-energiya

Глобальное потепление, о котором уже три десятка лет говорят учёные, стало свершившимся фактом

Оно уже чувствуется, его видно невооруженным глазом, особенно в полярных широтах, где за два последних десятилетия летом стало в два раза меньше льда…

О выгодах и угрозах климатических изменений мы побеседовали с заведующим отделом взаимодействия океана и атмосферы Арктического и антарктического научно-исследовательского института, доктором географических наук, профессором Генрихом Алексеевым

Причина — человек

- То, что климат становится теплее, это аксиома, — категорично заявил Генрих Васильевич. — Растёт средняя температура воздуха по всей планете, а в Арктике больше всего. Если по всему земному шару температура выросла примерно на градус, то в Арктике — на три-четыре градуса. Граница летнего льда уже располагается севернее, свободной воды становится больше. Лед дальше отступает от берега, практически полностью открывая арктические моря вдоль сибирского побережья. Хотя от года к году ситуация меняется и могут быть и очень холодные зимы и лето, но в целом тенденция к потеплению заметна.

- Известно, что климат меняется циклически, потепления сменяются похолоданиями. Чем вызвано нынешнее потепление — этой цикличностью или тут человек руку приложил?

- Научное сообщество в большинстве своем считает, что основная причина — антропогенное воздействие. Фиксируется увеличение концентрации углекислого газа и других парниковых газов, что влечет потепление в нижней тропосфере, некоторое выхолаживание в верхней тропосфере, — и в итоге это через разные механизмы ведет к повышению температуры. Для Арктики основной механизм — усиление переноса тепла циркуляцией атмосферы и океана. Важная составляющая потепления в Арктике — увеличение концентрации водяного пара, который обладает еще более сильным парниковым эффектом, чем тот же СО2. Пар способствует притоку радиации к поверхности льда и более сильному таянию. Больше теплой воды поступает из Атлантического океана, что ограничивает распространение морского льда зимой в приатлантической Арктике.

Возможно, что, кроме антропогенного влияния, есть еще какие-то причины глобального потепления, пока недостаточно изученные. Например, естественные колебания климата, связанные с внутренними механизмами в самой климатической системе, с колебаниями циркуляции атмосферы, с колебаниями циркуляции в океане, которые происходят и без антропогенного воздействия. И все же вопрос окончательно не закрыт, попытки найти еще какие-то причины, помимо антропогенного влияния, продолжаются. Но пока больших успехов на этом пути нет.

Так что сейчас господствующая точка зрения — нынешнее потепление вызвано влиянием деятельности человека. Потому что были и другие потепления. Например, в 1930-1940 годы, но там антропогенного влияния не прослеживается, это было естественное колебание климата. Тогда было значительное сокращение льда, увеличение притока теплой воды и так далее. В общем, то же, что и сейчас происходит. Это и побуждает исследователей искать и другие причины, помимо антропогенных: раз тогда было такое заметное потепление без участия человека, то почему бы ему не проявиться и теперь? Но сейчас потепление сильнее, чем тогда.
Раздолье для моряков

- Но если становится меньше льда — то это же прекрасно! Море чистое, ледоколам меньше работы, легче обеспечивать населенные пункты вдоль Северного морского пути, легче обслуживать буровые вышки. Сплошная экономия бюджета! Ведь так?

- Не всегда. Лед к северу от морского пути сохраняется, там довольно сложные льды, и под влиянием ветров и течений они могут опускаться в отдельных районах. Такие ледяные массивы в районе Северной Земли, острова Врангеля, Новосибирских островов. Таймырский массив может вообще перекрыть пролив — и без ледокола уже не пройти. Такие ситуации уже были, когда вроде теплое лето, мало льда, а, скажем, в районе пролива Вилькицкого спускался язык льда из высокой Арктики и перекрывал путь — обычным судам было не пройти без помощи ледоколов. Так что присутствие ледоколов необходимо. А если мы говорим о возможности круглогодичной навигации, к чему сейчас все стремятся, чтобы Северный морской путь был экономически эффективен, то тем более не обойтись без новых мощных ледоколов.

Но в принципе вы правы. Сейчас за счет потепления рамки навигации расширяются: еще в 1970-е годы сезон открытой воды, сезон плавания был с июля по сентябрь, а сейчас он с июня по октябрь, а в 2012 году суда и в ноябре проходили. При этом растет потребность в гидрологическом и метеорологическом обеспечении навигации, в прогнозах, рекомендациях, в том числе прогнозов долгосрочных — на сезон, а желательно и на два-три года. Это как раз то, чем занимается наш институт.

- Так это из-за потепления климата Россия принялась так активно развивать свою Арктическую зону?

- Для развития Севера всё же главное не климат, а экономическая эффективность: насколько выгодно заниматься добычей полезных ископаемых и другой деятельностью. Это зависит от потребностей. А климат может благоприятствовать этому, как сейчас, или наоборот, если наступит похолодание или вырастет вероятность каких-то погодных аномалий. Тогда нужно будет стараться предотвратить возможный ущерб с помощью методов прогнозирования, мониторинга. То есть климат — не решающее звено в этой цепи, главное — экономические потребности. Если выгодно что-то делать, если есть потребители, а затраты разумные, то это будет делаться.

Если по всему земному шару температура выросла примерно на градус, то в Арктике — на 3-4 градуса.
Сейчас есть потребность в нефти и газе, даже цены опять стали расти, — и добыча, разведочные проекты, которых сейчас достаточно много, развиваются. А наше дело — помогать им с помощью изучения изменений в природной среде, своевременно обнаруживать и предотвращать их вредное воздействие. И конечно, айсберги — в связи с потеплением климата опасность, связанная с ними, возрастает: ледники тают, разрушаются, крупные айсберги попадают в акваторию. А там может как раз проводиться разведочное бурение, стоит платформа, и айсберг представляет опасность для неё и людей, которые на ней работают. Поэтому нужно предсказать возможную траекторию движения ледяных обломков, этим занимаются наши специалисты с помощью моделей циркуляции льда, океанов, атмосферы. Это очень важная прикладная часть нашей работы.

Освоение в любом случае будет идти. Тут можно вспомнить 1970-е годы, когда климат был сложным, но шли активные транспортные потоки, потому что развивалась деятельность на побережье арктических морей, действовали добывающие предприятия, их было необходимо снабжать — и, несмотря на большое количество льда, перевозки осуществлялись в таких огромных масштабах, что этих объёмов мы до сих пор не достигли. Сейчас климат гораздо благоприятнее для этой деятельности.

- Несёт ли потепление какие-то угрозы для жизни Арктики?

- Каких-то серьёзных климатических угроз или опасных аномальных явлений нет. В этом плане ситуация стабильная. Да, идёт потепление, сокращение площади льда. Но оно не равномерное: возможны колебания от года к году. Одна зима может быть более холодной, а другая, как, например, в 2016/17, очень тёплой. Лето 2016 года было тёплым, а в этом году значительно прохладнее. Это естественные межгодовые колебания, связанные в основном с воздействием атмосферной циркуляции, а в более долгосрочном плане — и с воздействием притока теплой воды из Атлантики.

- А как себя чувствуют обитатели Арктики?

- Им сложнее. Сокращение льдов влияет, например, на белых медведей, им труднее добывать пищу, поэтому всё больше случаев, когда они в поисках пропитания выходят на сушу, а иногда и приближаются к людям. В Канаде это часто происходит, на Шпицбергене. Это, конечно, представляет опасность.

А с другой стороны, потепление в западных морях — Баренцевом, Карском — приводит к расширению ареала промысловых рыб. Трески становится больше — это уже можно отнести к благоприятным последствиям. В Чукотском море очень активная биологическая жизнь в связи с тем, что там море стало больше прогреваться, освобождаться ото льда.

- Если потепление климата не несёт особой угрозы, то почему на каждом Арктическом форуме его так серьёзно обсуждают? Значит, специалистов всё-таки что-то тревожит?

- Потому что развитие Арктики происходит на фоне природных явлений и надо знать, что и как там меняется. Но это не значит, что мы ждём каких-то катастроф. Просто нужно знать, что происходит и как к этому адаптироваться.

- Благостная какая-то картинка складывается.

- Это потому, что мы ещё не говорили о таком опасном явлении, как таяние вечной мерзлоты. Вот оно действительно имеет серьёзные последствия. Увеличение протаивания ведёт к разрушению зданий, трубопроводов. Усиливается разрушение берегов арктических морей — они часто состоят из льдистых образований, поэтому, растаяв, они легко разрушаются усиливающимся волнением. И берега начинают отступать! До 14 метров в год может уходить побережье — такие замеры были в море Лаптевых, там уже исчезли несколько островов. И этот процесс при потеплении, естественно, усиливается. А освобождение акваторий морей ото льда способствует усилению волнения — и берега разрушаются ещё сильнее.

- Как же с этим бороться?

- Нужно укреплять фундаменты зданий. Это инженерные меры, и у строителей уже есть такой опыт — они забивают сваи, поддерживают низкую температуру под сооружениями, предотвращают проникновение тепла разными способами.

Но проблема в том, что слежение за состоянием мерзлоты — новая задача, пока мало наблюдений, и сейчас как раз обсуждается, как усилить наблюдательную компоненту, чтобы было больше мест, где бы проводились измерения глубины протаивания, изучались влияющие факторы.

- Какие территории затрагивает таяние мерзлоты?

- Огромные. В России 65 процентов площади занимает многолетняя мерзлота разных типов. Кроме Крайнего Севера — почти вся Сибирь, Дальний Восток. Мерзлота доходит до границ Монголии. Но картина пятнистая: многое зависит от структуры верхнего слоя, от растительности — это процесс сложный и неоднородный, поэтому нужно вести много наблюдений. А сказать, что всё кругом тает, — неправильно. Потому что в отдельных местах нет никакого таяния, а в других оно идёт достаточно сильно.

- Где оно идет сильно?

- Например, на Ямале, где образовались целые воронки из-за выброса глубинного газа. Верхний слой земли до этого его удерживал, но из-за таяния он ослаб, и газ вырвался наружу — был выброс грунта взрывного характера. Таких воронок уже несколько, самая большая возникла в 2014 году. В Норильске здания рушатся. В Уренгое из-за таяния мерзлоты в 2015 году деформировался газопровод, его прорвало, возник 300-метровый факел, пожар. Вообще много примеров, когда и трубопроводы, и дороги искривляются — под ними вместо твердого замерзшего грунта образуется болото. Например, так было на автотрассе «Амур». Так что с мерзлотой шутить нельзя.

А есть ещё подводная мерзлота, к тому же насыщенная газогидратами. И если вода в морях достаточно потеплеет, может произойти выброс метана со дна морей. А это уже создаст климатическую опасность, потому что метан — очень сильный парниковый газ. Об этой проблеме сейчас много говорят, но, к счастью, выбросов метана со дна пока не зафиксировано.

- Ненаучный вопрос можно? Как вы относитесь к фильмам-катастрофам, в которых рассказывается о глобальном потеплении?

- Вы, наверное, имеете в виду картины, где все тает, а потом вдруг происходит резкое похолодание и все замерзают. Такие теории в науке есть, и палеоклиматологи отмечали подобные события в прошлом. При массовом таянии оледенений был сброс пресной воды, озера выливались в океан, перекрывали теплую воду — и наступало кратковременное похолодание. Тысяч 11-12 лет назад в течение примерно ста лет продолжалось такое похолодание. И кинематограф проецирует это на нынешние дни.

- В фильмах не только всё мерзнет, но и всё затапливается…

- Повышение уровня воды есть, он действительно растет на три-четыре миллиметра в год. За сто лет, значит, будет 40 сантиметров. Хотя есть прогноз, что к концу века уровень Мирового океана повысится на 90 сантиметров.

- Вроде бы не такая уж и пугающая цифра.

- Жителей тропических островов она пугает. Эти острова не сильно возвышаются над водой — часто всего на метр-полтора. Для них 90 сантиметров — катастрофа.

Ссылка: https://www.pnp.ru/economics/uroven-mirovogo-okeana-vyrastet-pochti-na-metr.html

Главные темы выпуска:

• 23-я сессия Конференции Сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата / 13-е совещание Сторон Киотского протокола / 2-я часть 1-го Совещания Сторон Парижского соглашения. Бонн, ФРГ, 6-17 ноября 2017 г.
• Интервью с директором Главной геофизической обсерватории им. А.И. Воейкова и руководителем Климатического центра Росгидромета В.М. Катцовым

Ссылка: http://www.global-climate-change.ru/index.php/ru
PDF: http://www.global-climate-change.ru/downl/byulletenyo/Izmenenie_klimata_N69_OctNov_2017.pdf

В Москве вчера прошла конференция «Инвестиции в климат: новая парадигма экономического развития России», на которой чиновники и ученые обсуждали разработку и внедрение в стране механизмов реализации Парижского соглашения, а также методики определения объемов парниковых газов. Эти вопросы приобретают все большее значение: России нужно играть активную роль в международных переговорах по внедрению климатических ограничений, а для этого нужно понять, какая приемлемая для экономики и бизнеса модель низкоуглеродного развития может быть реализована в стране.

Российский алюминий – «чистый» алюминий

Как сообщил министр экономического развития РФ Максим Орешкин, возглавляемое им министерство разрабатывает национальный план адаптации экономики к изменениям климата и уже подготовило законопроект о внедрении системы углеродного регулирования, принятие которого позволит собирать сведения о выбросах парниковых газов в разрезе предприятий. Важный момент, по его словам, – оценка эффекта от технологии производства той или иной продукции. «Приведу пример компании РУСАЛ: производство алюминия в России по углеродной емкости в три-четыре раза меньше, чем производство в среднем по миру. Это важно, так как при «зеленой» экономике потребитель должен отдавать предпочтение продукции, которая мало влияет на окружающую среду», – сказал он.

«Принципы устойчивого развития, снижение «углеродного следа» и планомерный переход к «зеленой» экономике становятся определяющими трендами глобального экономического развития», – подтвердил генеральный директор РУСАЛа Владислав Соловьев. По его словам, на базе «Российского партнерства за сохранение климата» – инициативы отечественного бизнеса по поддержке реализации Парижского соглашения – мог бы быть выстроен диалог по выработке механизмов реализации мировых климатических договоренностей и формированию консенсуса о том, как будет выглядеть российская экономика в новых условиях низкоуглеродного развития.

Кому грозят «зеленые» санкции

Переход ведущих стран мира к «зеленой» экономике – действительно важный и неоспоримый глобальный тренд экономического развития. «Постепенно, медленно, но огромное количество стран и политиков приходят к общим решениям. Куски мозаики, пазла не падают и не теряются, они остаются на столе и приближаются друг к другу», – рассказывал недавно советник генерального директора РУСАЛа Сергей Честной, подводя итоги недавно завершившейся в Бонне 23-й Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (см. «НГ» от 22.11.17). Ратификация Парижского соглашения позволит России сохранить полноправное место в международном переговорном процессе, участвовать в принятии решений, продвигать свои интересы, создать российским производителям преимущественное положение и инструменты торговой защиты.

Оставаться на обочине этого процесса нельзя: те страны, которые будут игнорировать международную повестку по переходу к «зеленой» экономике, в будущем превратятся в объекты введения торговых санкций и ужесточения финансовых барьеров, отмечалось вчера на конференции в Москве. Уже сегодня есть масса примеров, когда крупные международные инвесторы выводят капиталы из секторов, которые являются основными источниками атмосферного загрязнения, в первую очередь – угольной промышленности. Спецпредставитель МИД Великобритании по вопросам изменения климата Ник Бридж отметил на конференции, что сейчас в его стране действуют строгие экологические нормы, которые пока являются скорее ориентиром производителей из других стран. Однако в будущем, по его словам, будет несправедливо, если к производителям, игнорирующим свое негативное воздействие на окружающую среду будут относиться также, как к тем, кто реализует у себя экологическую модернизацию.

Между тем если адаптироваться к необходимости сдерживания климатических изменений, стимулировать развитие собственных производств и наукоемких отраслей – можно получит конкурентные преимущества. Это в полной мере относится к России. «Сейчас в мире происходит новый этап технической, научной революции, – отмечал Сергей Честной. – В этом процессе нужно участвовать, чтобы использовать преимущества, которые появляются перед Россией, отрабатывать подходы, методику, вводить в действие новые механизмы, инструменты, мотивацию. Тогда будет намного проще реализовать плюсы, которые у нас, без сомнений, есть. Как говорится, чтобы научиться играть на скрипке, нужно играть на скрипке».

Углерод не оставит и следа

К низкоуглеродной экономике стремится весь мир, но встает вопрос – как будет выглядеть модель такой экономики в России? Очевидно, сильнее всего ограничения затронут экспортеров ископаемых видов топлива, отмечалось на вчерашней конференции. А продвижение могут получить технологии и бизнес, связанные с «зеленой» энергетикой. Сегодня более 35% электроэнергии в России вырабатывается за счет безуглеродных источников (ГЭС – 17%, АЭС – 18,7%). Развитие гидропотенциала Сибири и Дальнего Востока может стать основой для расширения сотрудничества с соседними странами, которые заинтересованы в снижении «углеродного следа» своих энергоемких производств. Более того, Россия может не только экспортировать чистую и возобновляемую энергию, но и конвертировать ее в энергоемкие продукты с низким «углеродным следом».

Сейчас в мире происходит революция в производстве материалов: потребители уделяют все больше внимания экологичности приобретаемой ими продукции. Потенциал в этой сфере уже реализуется в алюминиевой отрасли: российский металл обладает высокой конкурентоспособностью на международных рынках за счет низкого «углеродного следа» про его производстве, ведь более 90% продукции РУСАЛа производится за счет энергии от чистых и возобновляемых ГЭС Сибири. Но, конечно, национальная модель низкоуглеродной экономики не должна ограничиваться лишь использованием имеющегося энергетического потенциала – необходимо развитие инновационных производств, разработка и внедрение энергосберегающих и природоохранных технологий.

Парниковый налог за парниковый эффект

Очевидно, что низкоуглеродное развитие требует финансовой поддержки из государственных и частных источников и четких рыночных механизмов. Для этого нужно установить для бизнеса четкие и единые правила игры. Один из эффективных и прозрачных механизмов, который может быть реализован, – «цена на углерод».

Как показывает опыт 40 стран и 20 регионов в мире, углеродный налог или рынок могут быть эффективным способом снижения выбросов парниковых газов и мобилизации дополнительных финансовых средств. Правда, размеры платежей за тонну СО2 в мире очень сильно варьируются – от 1 до 132 долл. Поэтому, чтобы таких перекосов не было, логично было бы стремиться к универсальному решению на глобальном уровне – оно бы обеспечило справедливую конкурентную среду для различных производителей и позволило бы избежать «утечек углерода» в страны, где нет углеродного регулирования.

Плата за углерод стала бы важным механизмом мотивации инвестиций в климатические инновации и возобновляемую энергетику. Ее внедрение можно было бы предусмотреть в стратегии низкоуглеродного развития, разработка которого к 2019 году предусмотрена план правительства РФ по подготовке к ратификации Парижского соглашения. В любом случае, как отмечалось на конференции, стратегия должна предусматривать дополнительные источники финансирования и создавать механизмы рыночного стимулирования низкоуглеродного развития на основе лучших международных практик.

Ссылка: http://www.ng.ru/economics/2017-11-24/100_rusal24.html

Экспертный совет по фундаментальным и прикладным научным исследованиям при Комитете Госдумы по образованию и науке обсудил предложенные Минобрнауки и РАН проекты программ фундаментальных научных исследований на долгосрочный период. Indicator.Ru публикует наиболее яркие высказывания куратора совета — нобелевского лауреата, академика Жореса Алферова.

Санкт-Петербургский государственный университет сегодня, в силу целого ряда обстоятельств в области научных исследований и научно-технологических, слабый университет. Его включили во все это дело (участником подпрограммы второй госпрограммы «Научно-технологическое развитие Российской Федерации» на 2018-2025 годы, — прим. Indicator.Ru) только потому, что его закончили наш президент и наш премьер-министр. Одна из бед нашей страны, более широких, — это то, что мы часто в силу разных причин не говорим о некоторых вещах, о которых стесняемся говорить. [Включить ли] Московский государственный университет [как участника в подпрограмму второй госпрограммы «Научно-технологическое развитие Российской Федерации» на 2018-2025 годы]? У меня нет никаких возражений. МГУ за последние годы, во-первых, расстроился в три или четыре раза больше, чем было построено раньше. Конечно, он завел ряд политических отделов и организаций, от которых для науки мало проку, это другой вопрос. Но там имеется целый ряд мощнейших лабораторий. А Петербургский университет, к величайшему сожалению, терял позиции. Там был мощный физический факультет, там были выдающиеся математики, там были выдающиеся геохимики. И их нет.

Сегодня, если вы посмотрите, за последние 10-15 лет Нобелевские премии по химии были все по биохимии, за работы на самом деле в области физиологии, и медицины, и биохимии. И простите, мы этим занимаемся, а нам нечего предложить. У нас этого класса работ нет. Если говорить совершенно честно, в области физики, я получаю эти конверты регулярно, мне кроме академика Сюняева, который давно работает в Германии, некого предлагать из российских ученых. Потому что вот это произошло за последние 25-30 лет. Мы должны снова поднять нашу науку, и мы должны это делать с Академией вместе.

Положение действительно у нас с наукой ужасное. Положение со страной ужасное. С моей точки зрения, я это неоднократно отмечал во всех выступлениях, главная проблема нашей науки российской, я имею в виду естественные и технические науки прежде всего, но не только, — это невостребованность науки экономикой и обществом страны. Проблемы решаются тогда, когда наука нужна. Нужна не только экономике, но и обществу, речь идет и о гуманитарных проблемах. Мы имеем то, что мы имеем. Что при этом мы должны делать? Вот кричать, писать Бортникову (имеется в виду директор ФСБ России Александр Бортников, — прим.) и прочее? От этого ничего не произойдет.

Мы должны, тем не менее, делать то, что мы можем делать для возрождения научных исследований в стране, чтобы они возрождали нашу экономику и приводили к тому, что в итоге появится эта востребованность. Я не зря сказал, здесь не нужно становиться в позу: «РАН и мы должны все определять на свете. Минобрнауки и мы должны определять все на свете». Ведь на самом деле, простите, я работаю в Российской академии наук с 30 января 1953 года, я могу сказать, я участвовал в очень многих и фундаментальных, и прикладных исследованиях, за которые нужно было отвечать очень здорово, и в наших атомных делах, и прочее. Могу вам сказать следующую вещь: проблем было и тогда достаточно много, и они всегда были, как говорится. С нами считается мировая наука только тогда, когда она чувствует нашу силу. Вместе с тем и для развития экономики страны мы можем это делать только на основе продвинутых научных исследований.

Проблема институтов заключается, между прочим, в том, что резко упало их финансирование. У нас сейчас шустрые научные работники получают по одной и той же теме четыре-пять-шесть грантов и неплохо живут. А институт в целом и отнюдь не грантовые организации наверху должны определять, что в первую очередь нужно развивать. Поэтому я и говорю, давайте программы Академии науки, которые создавались научными работникам, в которые мы вкладывали нашу квалификацию, наш опыт, давайте с Министерством образования и науки, которое является ответственным исполнителем по этой программе, вместе и достаточно быстро работать, чтобы успеть сделать эти предложения. Говорить о том, что мы решим проблему? Нет, но мы все-таки пойдем по этой дороге.

Ссылка: https://philologist.livejournal.com/9823359.html?utm_referrer=https:%2F%2Fzen.yandex.com

В ночь с пятницы на субботу в Бонне завершилась очередная сессия климатических переговоров ООН. Темами саммита стали заявления стран и инвесторов о планах выхода из угольной энергетики, разработка новых рыночных механизмов Парижского соглашения, а также попытка убедить государства повысить уровень обязательств по снижению выбросов — на фоне новостей о том, что по результатам 2017 года глобальная эмиссия СО2 после трехлетней паузы может опять начать расти.

Подробнее см.: https://www.kommersant.ru/doc/3473052?from=four_economic

В Бонне вчера закончила свою работу очередная сессия климатических переговоров ООН — так называют консультации стран по разработке правил Парижского климатического соглашения 2015 года, которое в 2021 году должно заменить Киотский протокол.

Российское участие в сессии стало самым активным за всю историю процесса.

Ссылка: https://www.kommersant.ru/doc/3472477

NASA опубликовало анимационный ролик о последствиях изменения климата за минувшие 20 лет. Запись размещена на YouTube.

МОСКВА, 19 ноя — РИА Новости. Отмечается, что при создании ролика использованы спутниковые снимки, самые ранние из которых были сделаны в 1997 году.

На видео демонстрируется, как менялся размер ледников и снежных покровов на Земле. Так, из-за повышения температуры Арктика за 20 лет стала более зеленой, а в некоторых местах планеты образовались «биологические пустоты».

Ссылка: https://hi-tech.mail.ru/news/kakie_goroda_mira_zatopyat_tayuschie_ledniki/

Ученые из американского космического агентства НАСА создали первую программу, которая предсказывает возможные районы затопления в результате таяния ледникового щита в глобальных масштабах и прогнозирует, каким городам грозит наибольшая опасность.

Программа учитывает такие факторы, как скорость вращения Земли вокруг своей оси и гравитационные воздействия при анализе данных о возможных районах затопления.

«Этот виртуальный инструмент дает для каждого крупного города картину того, как будет воздействовать на него таяние ледников и полярного ледового покрова», — пишут авторы программы в журнале Science Advances.

Она была разработана учеными из Лаборатории реактивного движения НАСА в Калифорнии.

Новый виртуальный инструмент помогает им понять, какие именно ледники и ледяные покровы представляют для них наибольшую опасность.

Например, в случае Лондона подъем уровня моря зависит в основном от изменений площади ледников в северо-западных районах Гренландии.

Как отмечает другой автор программы доктор Эрик Ларур, программа анализирует данные, относящиеся к трем важнейшим процессам, которые определяют изменения в уровне моря по всему миру.

Первым из них являются гравитационные воздействия.

Кроме того, давление льда на поверхность суши в ледниковых областях приводит к понижению уровня суши, а когда масса льда сокращается, суша начинает подниматься.

Планета как юла

Третьим фактором являются колебания оси, вокруг которой вращается наша планета.

«Можно представить Землю в виде юлы, которая вращается вокруг собственной оси, — замечает доктор Ларур. — Эта ось, как и у любой юлы, слегка колеблется, и масштабы этих колебаний зависят от распределения масс вещества на поверхности планеты».

Такие колебания, в свою очередь, воздействуют на перераспределение водных масс на планете.

Создав модель воздействия всех этих факторов, исследователи смогли разработать виртуальную карту, которая предсказывает масштабы затопления для конкретных районов Земли.

«Мы теперь в состоянии вычислять для каждого города точную зависимость подъема уровня моря от состояния любого ледника или ледяного покрова в мире, — говорит доктор Ларур. — Это позволяет властям конкретного города отслеживать состояние тех льдов, от которых в первую очередь зависит подъем воды в данном районе».

По словам другого участника группы ученых, доктора Сурендры Адикара, новый виртуальный инструмент впервые дает возможность получить визуальное представление о воздействии сложнейших глобальных процессов на то, как будет изменяться их жизнь и окружающая среда на протяжении длительного времени.

Виктория Гилл, отдел науки Би-би-си

Ссылка: https://hi-tech.mail.ru/news/kakie_goroda_mira_zatopyat_tayuschie_ledniki/